Бах - [67]
Но, наверное, самая ангажированная вариация принадлежит французскому философу Максансу Карону — это самая бойкая речь в защиту католицизма Баха.
В своём труде «Католическая мысль Иоганна Себастьяна Баха», во многом спорном, он подчёркивает эмблематичность «Мессы си минор», своего рода завещания мастера, к которой Иоганн Себастьян обращался примерно «в сорок, пятьдесят и шестьдесят лет — три поворотных этапа в жизни мужчины». Значит, эта месса автобиографична, как и «Искусство фуги», в котором музыкант старается ещё больше приблизиться к Истине. Конечно, Бах не отрекается от лютеранской веры, в которой был взращён, но хочет показать своей привязанностью к «Credo» — например, в утверждении «Верую в единую, святую, соборную и апостольскую Церковь» («Et unam sanctam catholicam»), — что его привлекает некий «интегральный католицизм» (sic). Точно так же в «Agnus Dei» он настаивает на реальном присутствии Христа в виде хлеба и вина — реальном присутствии, в которое, повторим, протестанты в отличие от католиков не верят.
Конечно, можно согласиться с автором, когда он делится своими восторгами по поводу гениальности этого произведения. Разве можно не разделять восхищение, например, «Credo», в котором наилучшим образом проявляется взаимная связь между Отцом и Сыном через Дух в потрясающем переплетении голосов? А в невероятном tutti, тоже посвящённом воскресению, основа христианской веры преподносится поразительно рельефно.
Однако этим всё и ограничивается, поскольку гипотеза о некоей симпатии Баха к католицизму не подтверждается фактами его биографии. Не будем посмертно приписывать ему чуждую религиозную традицию.
Напомним, вслед за Альберто Бассо, отправную информацию: «Лютеранский культ создан по образцу католического и усвоил его главные обряды». Ничего удивительного, что католику в нём всё знакомо! Как нет ничего странного в том, что лютеранский композитор в своих произведениях выделяет главное, общее для обеих конфессий.
Более того, как подчёркивает Жан Франсуа Лаби, за исключением деликатного вопроса о «природе жертвоприношения мессы и о присутствии Христа в евхаристии», между католиками и лютеранами нет никаких разногласий по поводу основополагающих понятий веры, как то: Троица, инкарнация, смерть Христа ради спасения людей. Следовательно, нет оснований говорить о скрытом католицизме Баха.
Ситуация примерно такая же, как в его отношении к опере: он не перешагнёт черту, не перейдёт в другую веру. Следовательно, надо уважать его выбор. Несколько лет спустя один из его сыновей, Иоганн Кристиан, поступит прямо противоположным образом и обратится в католичество, что совсем не понравится его семье.
Сегодня, по прошествии веков, Бахом восхищаются как католики, так и протестанты, атеисты и скептики, равно как и молодые азиаты, взращённые на даосизме и Конфуции. Дело в том, что его музыка не побуждает к фанатизму, к переходу в другую веру, к возрождению религиозных войн. Бах — человек мира, несмотря на конфликты, не дававшие ему покоя в повседневной жизни.
Так что же — универсальность, экуменизм Баха? И тут тоже не стоит впадать в синкретизм, с лёгкостью стирающий различия. Начиная с XX века под воздействием, в частности, Второго Ватиканского собора католики и протестанты существенно сблизились друг с другом, в особенности лютеране. Были даже сделаны совместные заявления с Римской церковью, чтобы положить конец некоторым разногласиям, например, по вопросу о спасении через веру или через добрые дела. Перенеся акцент на Слово Божие во время богослужений, побуждая верующих почаще самим читать Библию, католическая церковь сделала шаг навстречу протестантизму. И хотя разрыв с кальвинизмом по-прежнему велик (в том, что касается места евхаристии или папы), попытки сближения неоспоримы. Это не осталось без последствий для восприятия творчества Баха, которое католики отныне лучше понимают и принимают. Вот прекрасный символ этого процесса: одним из величайших почитателей кантаты «Восстаньте, спящие» является не кто иной, как папа Бенедикт XVI, отдающий таким образом должное одному из своих самых прославленных соотечественников…
«О ОДИНОЧЕСТВО…»
1739–1749
Споры утихли, вновь обретена вера в призывающего Бога, вернулся вкус к творчеству… Летом 1741 года в Берлин отправился отец семейства, гордый своими детьми. Ещё в 1738-м Карл Филипп Эмануэль был замечен наследным принцем Пруссии Фридрихом, флейтистом-любителем, и часто аккомпанировал ему на клавесине. Когда в мае 1740 года скончался отец принца, Фридрих Вильгельм II, король-капрал, тот взошёл на трон под именем Фридриха II. Началось правление великого государя эпохи Просвещения, а Карл Филипп Эмануэль был назначен придворным клавесинистом. Прекрасное повышение, наверняка утешившее Иоганна Себастьяна после передряг Готфрида Бернгарда.
Находясь в Берлине, Бах-отец писал домой, сообщая новости. Увы, в ответном письме от 5 августа 1741 года верный Иоганн Элиас бьёт тревогу: Бах нужен в Лейпциге, здоровье Анны Магдалены вызывает серьёзные опасения:
«Наша драгоценнейшая матушка вот уже восемь дней, как чувствует себя очень неважно, и, как знать, может быть, от сильного прилива крови наступит изнуряющая лихорадка или ещё какое тяжкое осложнение».
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.
Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.