Бабы, или Ковидная осень - [45]
Анну подчас поражало, насколько эта свистушка была способна подмечать тонкости в поведении людей и вполне искренне им сопереживать.
– Это называется мезальянс. И Горелову твою это беспокоит, иначе бы она не стала подчеркивать подробности.
Сказав это, Анна почувствовала, как все внутри нее зашлось холодком.
Про мезальянс она теперь понимала лучше всех.
И тем не менее решилась…
Назад уже хода не было.
Сегодня в половине третьего Валерка будет ждать ее на Ярославском вокзале.
– А Ларина и Райс, они, я забыла, кто? – только чтобы не молчать, поинтересовалась Анна.
Яна, сделав обиженным свое смазливое личико, схватилась за чашку:
– Из клуба верховой езды. Я сто раз тебе про них рассказывала.
– И Горелова оттуда же?
– Само собой, – отхлебнув из чашки с таким видом, словно сделала великое одолжение, продолжила дуться Яна.
– Так ты возобновила занятия?
– Еще две недели назад.
– Да-да! – подхватила, вспомнив наконец, Анна. – И что же, ты и на коне скачешь в маске?
– Представь себе, в маске! Но клуб скоро снова закроют. Так что можешь не переживать…
– Да я не переживаю. А где же она курьера-то этого в вашем клубе нашла?
– При чем тут клуб? – процедила соседка. – Это курьер с ее работы, я говорила, ты меня просто не слушаешь.
Чувство вины остро кольнуло Анну в сердце.
Конечно, вина была вызвана не забывчивостью к Яниным бесконечным рассказам о каких-то своих подружайках, но о ее источнике, тут же убедив себя в том, что она действительно сноб, Анна думать не желала.
Поезд отходил с Ярославского вокзала в десять минут четвертого.
Машину она планировала бросить на круглосуточной, относительно недорогой городской парковке, и добраться до вокзала на метро.
Да, путь до Ярославля на ее небольшом, новеньком, купленном в пандемийном мае с хорошей скидкой джипе, был бы куда романтичней.
Дорогой они бы слушали музыку, пили бы на заправках кофе и ели круассаны, а еще бы… ух!.. без стеснения целовались, но…
Штрафы. Сложилось так, что за коммунальными платежами и налогами следила в семье Анна, а за штрафами, ну хоть за штрафами! – ее муж. Дорогой Анна любила полихачить.
К штрафу обычно прилагается фото с камеры наблюдения.
Шансов мало, но вдруг невнимательный Михаил разглядит, что в машине было двое?
А так, получится, она передвигалась, не нарушая.
Хорошо, что расточительного муженька никогда не интересовал наезженный километраж.
Из радио все это время едва слышно вещавшего новости в небольшой, уютной столовой Раевских, прорывалась знакомая песня.
Анна, так и не севшая за стол и еще не успевшая сделать себе кофе, прибавила звук, затем подошла и ласково приобняла соседку сзади за плечи.
– Помнишь эту песню?
– Конечно помню! – немного оттаявшим, но все еще обиженным голосом ответила Яна.
– Чем старше мы становимся, тем больше говорим пустых слов, – не отпуская соседкиных плеч, заговорила Анна. – Когда тебе семнадцать, двадцать, ну… даже двадцать пять, самые простые слова – «небо», «тучи», «асфальт» – словно имеют запах. Наверное, поэтому у всех нас, даже интеллектуально развитых, начитанных, как ты, – безо всякой иронии подчеркнула она, – были в жизни моменты, когда мы рыдали под то, что сейчас определяем как дешевую попсу.
Яна, сняв с плеча руку соседки, обернулась и удивленно на нее посмотрела.
Знала бы она, какой ураган бушевал у Анны внутри!
«Небо», «промокла», «ждет», «не придет»… но ее-то друг обязательно придет, как же иначе?!
Анна уж думала, что забыла, как пахнут эти простые слова.
Валерка напомнил.
– Так оно и есть, ты права… – Яна явно не ожидала такого услышать, и ее рот расползся в улыбке. – А под какую песню рыдала ты?
Как хорошо, что у Анны хватило ума не делиться своей нежданной, поистине фантастической встречей, с соседкой!
Та бы точно, заваливая ежедневно вопросами, все сглазила…
Не по злобе, но глазом своим беспокойным, голубым, левым, который, в отличие от пытливого правого, всегда был как будто немного печален, с вытатуированной стрелкой на верхнем веке и густыми, аккуратно наращенными ресницами, – из вредности бабьей сглазила бы.
Накаркала бы, трещотка, чтобы Мишка или дочь вдруг заболели ковидом, отняла бы у нее последнюю возможность побыть не функцией, но женщиной!
…Всю свою взрослую жизнь, начавшуюся достаточно рано, Анна несла за кого-то ответственность. Сначала за мать, которую предал отец.
Сдернул ее, восемнадцатилетнюю, с места – из родительского дома, с прекрасным, всегда цветущим в памяти Анны садом, и увез в Москву.
А потом издевался, мечась между новой и прежней семьей, где осталась маленькая, всего на два года старше Ани, девочка.
Когда Ане было тринадцать, отец, колесивший «по бизнесу» по всей стране, стал подолгу отсутствовать.
Вероятно, у него появилась очередная постоянная женщина…
Мать ждала его мужественно, никогда ни на что не жаловалась, и объясняла Ане отсутствие отца его важной работой.
Мать была рассеянной, иногда забывала выключить утюг, неважно и наспех готовила, брала на дом халтуру – перепечатку текстов и, запершись на кухне, много курила в окно.
Еще школьницей Ане пришлось стать старшей сестрой для своей молодой, с потухшим взором и частыми анемичными головокружениями матери.
Варвара Сергеевна Самоварова – красавица с ноябрьским снегом в волосах, богиня кошек и голубей – списанный из органов следователь. В недавнем прошлом Самоварова пережила профессиональное поражение, стоившее ей успешной карьеры в полиции и закончившееся для нее тяжелой болезнью. В процессе долгого выздоровления к Варваре Сергеевне приходит необычный дар – через свои сны она способна нащупывать ниточки для раскрытия, казалось бы, безнадежных преступлений. Два города – Москва и Санкт-Петербург. Две женщины, не знающие друг друга, но крепко связанные одним загадочным убийством.
В романе «Картонные стены» мы вновь встречаемся с бывшим следователем Варварой Самоваровой, которая, вооружившись не только обычными для ее профессии приемами, но интуицией и даже сновидениями, приватно решает головоломную задачу: ищет бесследно исчезнувшую молодую женщину, жену и мать, о жизни которой, как выясняется, мало что знают муж и даже близкая подруга. Полина Елизарова по-новому открывает нам мир богатых особняков и высоких заборов. Он оказывается вовсе не пошлым и искусственным, его населяют реальные люди со своими приязнями и фобиями, страхами и душевной болью.
В едва наладившуюся жизнь Самоваровой, полюбившейся читателю по роману «Черная сирень», стремительно врывается хаос. Пожар, мешки под дверью, набитые зловонным мусором, странные письма… Продираясь сквозь неверную, скрывающую неприглядную для совести правду память, Варвара Сергеевна пытается разобраться, кто же так хладнокровно и последовательно разрушает ее жизнь. В основе сюжета лежат реальные события. Имена героев, детали и время в романе изменены. Содержит нецензурную брань.
Трем главным героиням, которых зовут Вера, Надежда и Любовь, немного за сорок. В декорациях современной Москвы они беседуют о любви, ушедшей молодости, сексе, выросших детях, виртуальной реальности и о многом другом – о том, чем живут наши современницы. Их объединяют не только «не проговоренные» с близкими, типичные для нашего века проблемы, но и странная любовь к набирающему в городе популярность аргентинскому танго.
В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.
Девятнадцатилетний Фёдор Кумарин живёт в небольшом сибирском городке. Он учится в провинциальном университете, страдает бессонницей, медленно теряет интерес к жизни. Фёдор думает, что вокруг него и в нём самом существует лишь пустота. Он кажется себе ребёнком, который никак не может повзрослеть, живёт в выдуманном мире и боится из него выходить. Но вдруг в жизни Фёдора появляется девушка Алиса, способная спасти его от пустоты и безумия.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
Учительница английского языка приехала в США и случайно вышла замуж за три недели. Неунывающая Зоя весело рассказывает о тех трудностях и приключениях, что ей пришлось пережить в Америке. Заодно с рассказами подучите некоторые слова и выражения, которые автор узнала уже в Калифорнии. Книга читается на одном дыхании. «Как с подружкой поговорила» – написала работница Минского центра по иммиграции о книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…