Бабуин мадам Блаватской - [3]
Деньги богатых учениц и учеников текли в "Пристанище" рекой, и вскоре Принс стал владельцем состояния примерно в 1 миллион фунтов стерлингов (в пересчете на современный курс). Он построил в Спэкстоне огромный дом (для братьев и сестер по вере) и жил там в довольстве и даже роскоши. При доме были бильярдная, прекрасные экипажи и несколько лакеев. Вскоре он объявил, что Святой Дух вдохнул в него бессмертие, велел своим ученикам именовать его не иначе как "Возлюбленный" и без тени удивления принимал письма, адресованные "Нашему Господу Богу".
Основной доктриной "Агапэ" было искупление человеческой телесности через любовь. Согласно Принсу, традиционное христианство не обеспечивало эту возможность, поскольку проповедовало умерщвление плоти в пользу духа по примеру подвига Иисуса Христа. Но Господь открыл Принсу, что Иисус, будучи далеко не последним Его словом в деле искупления, являлся лишь одним из представителей длинной цепочки аватар, начинающейся с Адама и Ноя и достигающей высшей точки в самом Принсе. Каждая из этих аватар была избрана для совершения определенного шага в развитии божественного плана. Задача Христа завершилась в жертвенной агонии на кресте, но Принсу была предназначена более счастливая судьба. Ибо как Святой Дух снизошел на Принса, одарив его физическим бессмертием ради великой Цели, так и Принсу предстояло передать это благословение другим.
Первым делом "Возлюбленный" излил это благословение на сестру Зою Патерсон, заключив божественный союз с нею на диване в бильярдной комнате публично, в присутствии остальных братьев и сестер. Хотя Принс и объявил о предстоящей церемонии заранее, но не предупредил учеников ни о характере обряда, ни о том, кому посчастливится стать избранницей. Но, главное, результат церемонии вызвал в общине смущение. Дело в том, что Принс сообщил своим последователям, что, по новому истинному учению, половое сношение с Бессмертным обеспечивает приобщение к бессмертию, каковому должно сопутствовать бесплодие. Но увы! Сестра Зоя забеременела. Тогда "Возлюбленный" получил откровение о том, что это были происки Сатаны, подославшего собственного младенца, чтобы подорвать авторитет нового аватара. Такое объяснение, возможно, и удовлетворило учеников, но после этого случая финансовая поддержка "Прибежища любви" пошла на убыль: гораздо меньше стало посторонних вкладчиков, не принадлежавших к общине. Принс прожил до 1899 года, после чего его сменил "Возлюбленный II" преподобный Г. Смит Пиготт, который в 1902 г. объявил себя божеством и стал впоследствии отцом двух детей, получивших имена "Слава" и "Власть".
Успех, которого добился Принс в привлечении респектабельных представителей среднего класса, несмотря на свое причудливое учение и диковинное поведение, ясно свидетельствует о затруднительном положении, в котором оказались в середине XIX века традиционные европейские религии. История Принса в различных вариантах повторилась во многих городах Европы[5]. Церковь приходила в упадок. Снаружи ее атаковали атеисты и материалисты. Церковные привилегии и тесное взаимоотношения между церковью и государством вызвали огонь критики со стороны либералов и радикалов. Доктринальные противоречия и идейные разногласия между реформаторами и консерваторами подрывали церковные устои изнутри. Приверженность традициям, строгая иерархия и влияние на светскую власть, которые так долго оставались основой стабильности церковной организации, теперь превратились в причины внутренних конфликтов и в поводы для нападок общественности. Короче говоря, церковь теряла авторитет, что явно выразилось в охватившей ее духовной летаргии. Мятежники проникли даже в высшие эшелоны клерикальной власти.
Одним из неизбежных последствий такого положения стало появление независимых религиозных сект в масштабах, которые не имели себе равных начиная с XVII века. Конгрегации, возглавлявшиеся священниками-шарлатанами наподобие Принса, заявляли о своей самостоятельности. Возникла целая новая порода проповедников и пасторов, вооружившихся радикальными доктринами и поддержкой влиятельных лиц и готовых удовлетворить все духовные потребности, которые игнорировала традиционная церковь. Мог ли обычный англиканский пастор потягаться с экзотическим обаянием Принса? И могла ли традиционная церковь убедительно опровергнуть учение Принса, в общем-то не так уж и отличавшееся от того откровения, на котором она сама была основана? Если Иисус Христос был Богом, то почему бы и Принсу не обладать божественностью? Если Иисус был уникален, то и Принс — единственный в своем роде. И если апостол Петр мог основать церковь, почему бы этого не сделать "Возлюбленному"?
Проблемы достоверности откровения и авторитета так же стары, как сама религия. Когда речь идет об откровении, формы, в которых оно выражается, неизбежно искажают его суть. Появляются различные интерпретаторы, которые истолковывают сущность учения и спорят о нем. К тому же процесс осложняется расколами между корпоратистами, наподобие епископа Бата и Уэлса, которые требуют подчинения установленной власти, и харизматическими личностями вроде Принса, провозглашающими правомочность собственного откровения и на все возражения имеющими дежурный ответ: дескать, Иисус тоже подвергался преследованиям. Эти разногласия усугубляются далее спорами между универсалистами, стремящимися выработать общую доктрину, и теми, кто настаивает на приоритете индивидуального понимания Бога каждым человеком.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.