Бабодурское - [9]
О да! Я верила!
Можно смеяться, можно не понимать, можно удивляться. Но, знаете, когда через четыре — пять месяцев переглядываний украдкой, перетаскиваний минимум сотни ящиков с пепси, уничтожения двух гигиенических помад к тебе подходят и спрашивают «который час»… Это — счастье! Это равносильно… Эээх… Да вы не поймете… Где вам? Где нам? Где? У нас есть нумерология с цифрами «пять» и «пятнадцать» (читавшие меня раньше — сообразят, о чем речь), есть «две палки кофе», есть уверенность, раскрепощенность и сексуальная революция! А у моей Айфер спросили «который час»! И это значило так невероятно много! Вообще-то это означало, что вполне можно ждать сватов со дня на день…
На самом деле. Подобные авансы просто так не делаются. Подобные вопросы просто так не задаются. А в нашем квартале все знали обо всех все. Естественно, для бакалейщика не являлось тайной, где живет и чем занимается его «вишнево-гигиеническая» пассия. Даже если и являлось, выяснить детали не представляло труда…
И мы стали ждать! Весьма кстати вернулась матушка с сестрами. Батюшка Айфер приобрел лавочку неподалеку, жизнь казалась прекрасной. Я купила моей красавице персональный блеск для губ, на этот раз малинового происхождения. Мы стали ждать.
А потом она пришла вечером, села в уголок и заплакала. Тихонечко так, словно вытягивая из себя тоску по ниточкам. А я боялась спросить.
Оказалось, все очень просто. Сговорили мою Айфер. Там, в Анатолии, и сговорили. Не просто так ездила туда женская часть семейства. Обговаривали, видать, приданое. Наверное, шумели, радовались, пили кофе и ели лукум. Может, даже и шоколад кушали… А что? Вполне вероятно! Дело-то какое славное! Свадьба!
Бакалейщик не пришел. Может, и не собирался (хотя, не думаю). Узнал, скорее всего, что отдают Айфер замуж за другого — такие новости по кварталу расползаются за секунду. Сама Айфер родителям не призналась, что есть у нее тайная любовь — боялась. Я в их безобразия, понятно, не полезла — не след гяурке неправоверной соваться в семейные проблемы.
Айфер перестала приходить — времени не хватало. Мы иногда пересекались на улице, здоровались, я интересовалась процессом приготовления приданого, она — переводами. Думаю, ей нравилось звучание слова «перевод». Поговорить толком не удавалось, рядом вечно находились какие-то тетки, детки, бабки… Да и не интересно мне было. Сериал закончился.
Меня приглашали и на смотрины, и на помолвку, и на свадьбу. Приходил отец Айфер, очень вежливо топтался, просил. В квартале Лале ханым считалась персоной уважаемой (в меру, разумеется). А у меня как раз наступил завал с работой. Да еще и командировки одна за другой. Короче, не пошла я никуда. Улетела в Вену, потом в Москву, потом еще куда-то… Вернулась… Вернулась в день свадьбы.
Уставшая как собака, бросила чемоданы на пол, поругалась с мужем, рявкнула на свекровь. Увидела с балкона толпу, спросила «обрявкнутую», в чем дело? Она и разъяснила. Свадьба!
Мы поднялись на пятый этаж втроем — свекровь, муж и я. Традиции все-таки требовали, чтобы добрые соседи отметились… В дверях стояли Айфер с женихом. Невзрачный мужичок и упакованная в белый тюль Айфер. Семья не поскупилась — платье, тюрбан, золотые браслеты. Замороженная рождественская елка. Айфер… Лунный свет. У луны случился световой казус… Облажалась луна… Некрасивая невеста… Какая некрасивая невеста…
У бакалейного магазинчика, что на углу, пустовали уличные лотки.
— 18 —
Ухаживания таксистов — отдельный жанр народного творчества.
Прекрасно здесь все-все. Начиная с «тщательного» выбора музыкального сопровождения поездки и заканчивая «разговором за жизнь».
Если есть в мире женщина, которой ни разу ни в каком формате не домогался таксист, то она пиздец страшная, я даже не представляю НАСКОЛЬКО. И не убеждайте меня в обратном…
Таксисты бывают всякие, домогаются они тоже по-разному, и это может быть всего лишь «ах какая интересная женщина — одна в этот час с аэропорта, — а что муж не встречает?», а может быть совсем плохо, но этот вариант мы тут рассматривать не станем.
Нет.
Никто не спорит, что назойливое неприятное общение нужно пресекать сразу… Никто не спорит, что времена изменились. Современный таксист так очкует за свое место, что угроза «а я тебе оценку занижу» действует на него подобно заклинанию «круциатус».
Но круциатус — круциатусом, а среднестатистический таксист как клеился к пассажирке, так и продолжает.
И что с этим делать, понятия не имею.
Не. Ну если глобально, то имею понятие, но таксистам оно не понравится.
Но мы говорим о здесь и сейчас, и в рамках УК.
Так что делать?
Жаловаться? Это само собой. Это потом. Вопрос, что делать в ситуации домогательства?
Ах, стоп! Извините. Надо ж НЕ ДАВАТЬ ПОВОДА. Не быть виктимной, не садиться на переднее сиденье, не улыбаться, не интересоваться прогнозами времени прибытия. Лучше немедленно достать из сумочки планшет, молитвенник, автомат Калашникова, дрессированную гадюку и помахивать ими всю дорогу, чтобы таксист понял — человек вы серьезный, а не какая-то легкодоступная шурыгина.
Еще, едва таксист переключится с «милицейской волны» на какой-нибудь «радио-джаз», надо закричать и выпрыгнуть прямо на ходу. Как поступают все приличные женщины.
2012 год. Ростов-на-Дону. После окончания школы Макар Шорохов отказывается от поездки в Европу и остается в родном городе для того, чтобы раскрыть тайну ростовского подземелья, где пропадают люди. По телевизору крутят сюжеты о древних кладах и таинственных орденах, об оккультных науках и секретных военных бункерах. Но что из этого правда? Макар решает во что бы то ни стало добраться до истины, еще не зная, что ему придется обыграть судьбу и самого дьявола, побывать в ином времени и пространстве, потерять лучшего друга и обрести любовь.
Приключения майора Артура Уинсли и Красавчика Баркера продолжаются. Артур в большевистской Москве. Он все еще следует приказу своего командования вывезти из России собранные контрреволюционным кружком Предметы. Красавчик же намерен устремиться на поиски Гусеницы, чтобы спасти брата. Однако планы приятелей рушатся и благодаря случайности (случайности ли) они снова встречаются. Рядом с ними опять оказывается небезызвестная Мата Хари. Хитрая пронырливая шпионка, как обычно, ведёт двойную игру. Вот только Бабочка, которой она пользуется, путает ей все карты… Исправить ситуацию может или майор, или гангстер… а лучше оба.
– А я смог бы спроектировать дирижабль. - Инженер уставился на Полковника. Помолчал ещё с полсекунды. - Я вполне смог бы спроектировать и построить дирижабль.– И мы все бы улетели на Кубу, - прошептала Милка, но её никто не услышал.
Седьмая книга серии «Зеркало» – это шахматная партия на зеркально-гладкой доске. Старая, как мир, игра противоположных начал – Света и Тьмы, созидания и разрушения, технологии и тёмной магии. Две тактики игры – мужская и женская. Кто выйдет победителем? Или противоположности, как это часто бывает, сыграют вничью?
Всё знаю! Про слабый сюжет, про откровенную рядомстоялость со "Звёздным госпиталем", про предсказуемый финал и проч. Но… Пусть будет, а?
![Байки нашего квартала [Про Турцию и турков]](/storage/book-covers/bd/bdf7e67042db70f34300f52652ff531cf08fe53d.jpg)
Очерки и рассказы о том, как одна молодая и весёлая женщина однажды вышла замуж за турка и несколько лет жила в Турции в самом обычном квартале среди самых обычных турков. Как ей было непросто, но интересно. И какие они, вообще, эти турки, когда не на курорте, не строители и не в кино про Роксолану.
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.