Бабодурское - [5]
И я понимаю, что меня: а) как дуру развели и подставили; б) я как дура развелась и подставилась; в) у меня импринтинг на Славникова; г) надо валить, ничего тут не будет хорошего.
И я, короче, тихо собираюсь и валю. Бреду по улицам — в глазах черно от происходящего, сдохнуть проще. И еще этого Славникова лицо прям перед глазами, и шепот, и рука его горячая на моей руке.
И глаза у Славникова ХОРОШИЕ. Добрые хорошие глаза. Если вы понимаете, о чем я.
Сцуко обидно!
Ну… Карочи иду на мост, с моста хочу не то чтоб сигануть, но хотя бы рассмотреть такую возможность. И тут упс… и кто-то сзади окликает по имени. А зовут меня Леной.
— Лена, — говорит. И голос такой, зараза… Родной-преродной.
Оборачиваюсь. Глаза! Какие ж хорошие глаза у него! Ну вот правильные. И ничего что он — психотерапевт и просто работает. Можно, я не буду про это какое-то время думать? Можно?
И руки я ему доверчиво протягиваю, он их в свои берет. Горячие руки. Хорошие мужские горячие руки.
И меня к себе притягивает так осторооожно.
И на ухо опять что-то такое психотерапевтическое трындит. И мне становится спокойно, уютно и я вдруг плачу.
А Славников вдруг замолкает. Я глаза-то поднимаю на него. А там ничего уже нет во взгляде психотерапевтического. Зато мужского такого правильного дохрена.
— Так нельзя же, этика префессиональная, то-се, — лепечу я.
— Нельзя, — кивает Славников. — сжимает меня крепче, и улыбается, и губы у него…
И, КОРОЧЕ, Я ТУТ ПРОСЫПАЮСЬ, и как всегда облом-с, и не дали досмотреть. Но я седня досмотрю. Я умею.
Очень хороший Славников. Шатен. Глаза карие. Немножко с хипстерской бородкой, но умный.
— 15 —
Про пищу
Всякая молодая сноха норовит доказать свекрови, что у нее (у снохи то есть) руки растут из правильного места. Всякая свекровь норовит сношеньку уесть и продемонстрировать, что у снохи все произрастает из места неправильного. Не ведаю, отчего так повелось, но существует такая вот странная традиция. Меряние виртуальными пиписьками и борьба, значицца, за место главной львицы прайда;)
Тут можно много рассуждать о том, какую позицию должен занять «лев» и как себя следует вести, чтобы избежать конфликтов. Но, кажется мне, что вот недавно Соловьев на «сердожде» эту бытовую и очень всем поднадоевшую тему еще раз поднадоел. И хрен бы с ней.
Я лучше байку.
Итак, идет вторая неделя моего пребывания в Турции в качестве турэцкой жены. Я в перманентном ужасе от происходящего. Действительное выглядит совсем не так, как желаемое. Самое кошмарное то, что свекровь и золовка (сестра мужа) живут с нами, хотя предполагалось, что они переедут в свой дом. Я молчу. Меня мама учила, что женщина должна терпеть и молчать. Терплю. Надеюсь на лучшее и верю в счастливую звезду.
Меж тем ситуация «три бабы в доме» с каждым днем все больше и больше становится похожей на затишье перед цунами. Меня до домашних дел не допускают, относятся ко мне не то как к гостье, не то как к чуду чудному — зверьку заморскому, разговаривают при помощи жестов и сладеньких улыбочек и т. п. Я чувствую себя не то смертельно больной, не то хронической дурочкой. Сейчас, в мои почти сорок, я бы плюнула на эти ощущения и согласилась бы с чем угодно, лишь бы не мешали читать и кропать посты в жж. Но тогда меня это оскорбляло!
«Не доверяют», — думала я.
«Не уважают», — думала я.
«Смеются», — думала я.
Правильно, кстати, думала.
И вот однажды, когда в очередной раз у меня просто ОТОБРАЛИ пылесос с такой снисходительной ухмылкой типа «все равно ты нихрена не можешь, еще пылесос сломаешь», я вышла из себя. Вышла, как и положено молодым снохам, с мужем в тет-а-тете. Поорала, поревела, потопала ногами. Муж проникся и пошел наводить порядок. И вот, вернувшись после этого довольно-таки громкого порядконаведения, он мне сообщил, что завтра я буду готовить обед.
Нууу… Обед. И что? Я, кстати, в свои двадцать четыре очень даже умела и салатику настругать, и борщецу, и мясца, и всякого-разного. Вовсе даже не была я белоручкой и неумехой. Так мне казалось, ага. И наконец-то полученная возможность продемонстрировать «этим турецким дурам» свое кулинарное мастерство меня ничуть не испугала, а, наоборот, воодушевила.
«Сейчас я вам покажу, КАК НАДО ГОТОВИТЬ!» — подумала я злобно.
«Сейчас вы узнаете, как РУССКИЕ женщины умеют вести хозяйство», — еще злобнее.
«Сейчас вы поймете, что вся ваша тупая жизнь прошла зря и все ваши долмы и пилавы (едва удержалась чтобы не написать „унылое говно“) — фигня на оливковом масле».
Всю ночь я не спала — продумывала «убойное» меню. Теперь догадайтесь, чем я решила потрясти Константинополь?
ну дык: салат оливье — раз
селедка под шубой — два
жюльен — три
борщ — четыре
пирожки с капустой — пять
мясо по-французски с картофелем — шесть
(хорошо еще, меня на заливное и холодец не торкнуло, чесслово:)))
Знакомо, привычно, то, что мамы делают на средневажные праздники, и то, что почти с детства умеет делать каждая русская (извините, поправочка: советская) барышня.
С утра мы со свекровью направились покупать ингридиенты для вышеуказанного. Надо отдать ей должное, она молчала и даже не морщилась, когда я приобретала отнюдь не бюджетные для Стамбула продукты в типично «русских» масштабах. (Ну, как нас учили. Если борща, то ведро. Если салатику, то тазик. Если жюльену, то чтоб не по две кокотницы, а так чиста до икоты…) И вот, нагруженные пакетами со жрачкой, мы вернулись домой. Я нацепила фартук, платочек, и вперед, к плите. Опять же свекровь предложила помощь, но я гордо ее отвергла, сказав «вы ЭТОГО не умеете».
2012 год. Ростов-на-Дону. После окончания школы Макар Шорохов отказывается от поездки в Европу и остается в родном городе для того, чтобы раскрыть тайну ростовского подземелья, где пропадают люди. По телевизору крутят сюжеты о древних кладах и таинственных орденах, об оккультных науках и секретных военных бункерах. Но что из этого правда? Макар решает во что бы то ни стало добраться до истины, еще не зная, что ему придется обыграть судьбу и самого дьявола, побывать в ином времени и пространстве, потерять лучшего друга и обрести любовь.
Поклонники отечественной фантастики!Перед вами — очередной сборник популярного альманаха «Фантастика», с неизменным успехом выходящего ужедевять лет!В этот сборник вошли не только новые произведения Сергея Лукьяненко и Василия Головачева, Павла Амнуэля, Виктора Ночкина, Алексая Корепанова, Юлии Остапенко и других мастеров жанра, но и потрясающая, ироничная публицистика Евгения Лукина и рассказы молодых талантливых писателей-фантастов, еще только обретающих популярность и славу.
Приключения майора Артура Уинсли и Красавчика Баркера продолжаются. Артур в большевистской Москве. Он все еще следует приказу своего командования вывезти из России собранные контрреволюционным кружком Предметы. Красавчик же намерен устремиться на поиски Гусеницы, чтобы спасти брата. Однако планы приятелей рушатся и благодаря случайности (случайности ли) они снова встречаются. Рядом с ними опять оказывается небезызвестная Мата Хари. Хитрая пронырливая шпионка, как обычно, ведёт двойную игру. Вот только Бабочка, которой она пользуется, путает ей все карты… Исправить ситуацию может или майор, или гангстер… а лучше оба.
1919 год. Майор Норфолкского полка Артур Уинсли отправляется в Турцию расследовать загадочное исчезновение английского батальона. Назначение его не случайно — «Орден Рубиновой Розы и Золотого Креста» дает майору возможность вернуться в Британскую ложу Хранителей. С другого конца света в Константинополь едет чикагский гангстер Красавчик, нанятый американскими Охотниками. Ему предстоит пуститься в погоню за странными предметами. Случай сводит бандита и солдата в «Восточном экспрессе», и отныне охотиться за фигурками животных они будут вместе.
«Первый мой Новый год в Турции я ждала очень сильно. Это для меня было что-то вроде спасительного островка. Что-то нормальное и привычное внутри незнакомого (я тогда там всего месяцев четыре-пять пробыла) пугающего мира. Все эти чужие реалии, которые толпились вокруг меня, давили, уничтожали своей непререкаемой уместностью, мешали дышать, обязаны были отступить ровно в двенадцать с 31 декабря на 1 января. Я в это верила…».
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.