Бабье лето - [13]

– Джейн бесподобная женщина, Вирджиния, – сказал Болтон.

– Да, она красивая женщина и прекрасный человек, – с теплотой в голосе проговорила Вирджиния.

– Но мне не нужна Джейн. Мне нужна ты. – Болтон бросил взгляд вниз, на обширные угодья, принадлежащие Вирджинии. – Это впечатляющее место, но я предпочитаю декорации попроще: горы вместо теннисных кортов, леса вместо бассейнов, березовые бревна вместо кирпича и камня. – Он взял ее за руки. Она попыталась убрать их, но он держал крепко. – Мне не нужны твои деньги, Вирджиния. Даже если ты лишишься последнего пенни, я не разлюблю тебя.

Проклиная темноту, скрывавшую ее лицо, он ждал, пока смысл его слов дойдет до ее сознания. Она стояла, не шелохнувшись, – значит, все еще не доверяла ему. Что же ему предпринять, чтобы Вирджиния поверила в его любовь? Как доказать, что страсть и очарование, соединившие их, даются один раз в жизни?

– Ты слишком сильно давишь, Болтон, – всегда говорила ему мать. – Не успев подрасти, ты уже пытался контролировать все и вся. Но иногда тебе придется оставить все как есть. Иногда тебе придется позволить случиться неизбежному.

Он готов был отдать все, что у него есть, включая лошадь и собаку, за сокровенные слова, которые убедили бы Вирджинию позабыть о бдительность и разрешить ему любить ее. Он не был искушен в делах сердечных. Поэтому пришлось позволить случиться тому, что должно было случиться.

Он обнял ее и прижал к себе. Ее неподвижность свидетельствовала о том, что она лишь позволила обнять себя, и, возможно, только на мгновение.

– Ладно, Вирджиния, – шептал он, прижимаясь щекой к ее волосам. Шелковистые пряди источали тонкий аромат осеннего воздуха. – Мы не будем говорить об этом.

Она сразу почувствовала облегчение. Приподнявшись на цыпочки, она поцеловала его в щеку.

– Пойдем домой и совершим налет на холодильник, – предложила она.

– Пойдем, – согласился он.

Взявшись за руки, они побежали к дому. Потом вместе приготовили несколько необычный пир: яичницу, салат с макаронами, пшеничные крекеры с зефиром и шоколадом, мятный чай со льдом и тосты в форме сердец. Болтон вырезывал тосты, а она руководила работой. В результате получилось восемь превосходных сердец, намазанных маслом и малиновым джемом.

– Слишком красивые, чтобы их съесть, – заметила она.

– Если не умираешь с голоду. – Он засунул в рот два сердца сразу. – Я очень рад, что приготовил их.

– Эй, сердца были моей идеей, – смеясь, запротестовала Вирджиния.

– Нет уж, извини. Это покушение на авторское право, – защищался Болтон.

– Виновата. – Она, смеясь, протянула к нему руки. – Возьми меня в плен. Накажи меня.

Он отнес ее наверх, и они занялись медленной, вдохновенной любовью, а луна рисовала причудливые узоры на белых простынях.

– Жаль, что ты не привез свои вещи, чтобы остаться на ночь, – сказала она.

– Мне нужна только ты, Вирджиния. – Он зевнул и вытянулся поперек кровати. – Я привезу свои вещи утром.

Все оказалось так просто. Болтон будет жить у нее. По крайней мере, пока Кэндас нет дома.

Вирджиния не стала задумываться о будущем. Не сейчас. Она решила думать лишь о предстоящей восхитительной неделе.

Болтон уже заснул. Он раскинулся на простынях, занимая большую часть кровати, с правой рукой на ее животе, с левой – закинутой за голову. Улыбнувшись, Вирджиния пристроилась рядом с ним. Ей нравилось вдыхать его запах, ощущать его рядом, смотреть на него.

Она заснула с мыслью, что утром увидит Болтона рядом с собой.

Проснувшись, он стал целовать ее. Его поцелуи были легкими и влажными; он покрыл ими ее щеки, нос, губы. Открыв глаза, она увидела его, склонившегося над ней, обнаженной.

– Доброе утро, – сказал он.

Она машинально потянулась за халатом. Утро означало очередной день, когда нужно садиться за компьютер, очередной день, который надо провести как можно полезнее для собственного самоутверждения.

– Еще рано. – Он легко уложил ее обратно на кровать и укрыл под подбородок одеялом. – Не вставай. Я просто хотел тебе сообщить, что быстро приму душ, а затем съезжу в мотель за вещами.

– Хм. – Она свернулась калачиком. – Ладно.

Где-то в глубине ее сознания родилась мысль о том, чтобы присоединиться к нему в душе, потом надеть бриджи, пробежаться к конюшне и оседлать лошадей. О, она многое могла ему показать, и многое они могли проделать вместе.

Но тут неожиданно раздался звонок в дверь. Она схватилась за халат.

– Болтон! – позвала она, но в ответ услышала лишь шум льющейся воды. В дверь снова позвонили. – Иду! – крикнула Вирджиния, сбегая вниз по крутым ступенькам.

На парадном крыльце, одетая в ярко-розовую спортивную рубашку, совсем не подходящую к ее рыжим волосам, стояла Джейн.

– Джейн… – Взволнованная Вирджиния затянула потуже пояс и пригладила волосы. – Что случилось?

– Ты просила меня зайти обязательно и составить тебе компанию для утренней пробежки. Но ты забыла упомянуть, что найдешь себе более интересное занятие. – Джейн выдернула дубовый листок из волос Вирджинии. – Надеюсь, этот апач был настолько же хорош в постели, как то первое впечатление, которое он на меня произвел.

– Ш-шш… Он может тебя услышать. – Вирджиния пыталась остановить приятельницу.