Б.В.Г - [35]
Клот улыбнулся и замер… Улыбка не сходила с его лица, а глаза мечтательно закрылись. Словно он вспоминал что-то прекрасное или, может быть, подставлял лицо жаркому довоенному солнцу…
Рон и Каяла ехали молча. Робкий невидимый огонек доверия между ними дрожал, словно на ветру, грозя погаснуть и задымить… Но ведь не гас же…
Глава тридцать пятая. Крылья, которые нравились мне
В его взгляде что-то мерцало. Иначе я не могу объяснить… Это был взгляд человека, которого я встретила тринадцать лет назад, которого полюбила. Это только потом померк этот взгляд; ушла любовь, осталась привычка. Но сегодня я увидела вновь этот живой ясный блеск над бездонной синевой — и что-то кольнуло в сердце. Влад… милый Влад…
И мне показалось, что из начавшего расплываться стареющего мужчины он превратился в… воина… Не знаю, почему мне пришло на ум такое сравнение. Ведь Влад даже в армии никогда не служил…
— Я был воином, — серьезно ответил он мне, когда я поделилась с ним своими мыслями.
— Когда?..
— В прошлой жизни. В другой жизни, — отвечал Влад.
Боже! У него изменился даже голос…
— Влад, — сказала я. — Я не сержусь на тебя ни за компьютер, ни за твои странности… Знаешь, ты сейчас такой, как в тот день, когда мы встретились. Такой живой, такой мечтающий… ты даже ступаешь так, будто у тебя крылья за спиной.
Он улыбнулся и виновато произнес:
— Шура, мне надо уехать…
— Куда?
— В Штаты. На пару дней. Возьму отпуск и поеду. Морем. Это очень важно, что морем.
— Езжай… — сказала я, как ни тяжело мне было это сказать… — Но… ты можешь мне объяснить, что случилось?
— Могу, — он протянул мне потрепанную распечатку. — Я еду в Штаты, чтобы повидаться с автором этой книги. Я должен.
…Я был воином. И когда осознал это, мне стало противно при одной мысли о своем заплывшем жиром теле. Противно, обидно; я разозлился на себя и весь мир. И, возможно, именно от этой злости — щелк! — и открылся во мне какой-то новый источник энергии. Раньше я бы никогда не поверил, что способен единым махом пробежать 15 километров… и много во что еще бы не поверил.
А еще… я не умел стрелять. Не учился никогда и пушки в руках не держал. Но однажды Леха позвал меня сыграть в пейнтбол… Вообще-то, он звал меня каждый раз, и каждый раз я отказывался, потому что позориться не хотел. А тут согласился. И сделал всех… один… Причем, наблюдая свои выстрелы и бешеные кувырки, я сам испугался, что уж говорить о тех, кого я так шутя расстрелял… К концу игры у меня ни пятнышка на форме не осталось… На все восторженные вопли и любопытные вопросы я только плечами пожал…
Я был воином… был… А еще… у меня был брат…
Вечером, после пейнтбола, я пошел к отцу. Тот обрадовался мне несказанно и сразу налил самопального вина. Бедняга считает себя великим виноделом, которому лишь по злой судьбе не досталось домика с виноградником, поэтому про его вино надо либо молчать, либо хвалить — на меньшее он не согласен.
…А я пить наотрез отказался и спросил прямо в лоб: «Пап, у меня есть брат-близнец, да? Денисом зовут…» От такого отвертеться уже никак было нельзя.
— Есть, — проворчал отец. — Твоя мать забрала его с собой, когда мы разошлись. Вышла замуж за того америкашку и уехала… Где Дениска сейчас, я не знаю…
Глава тридцать шестая. Война, которая не случилась
Оффтопик седьмой. Время и относительность.
— Онабу, где ты? Я тебя не вижу.
— Здесь, на Земле.
— Неужели ты… как Ройхо?..
— Да. И я, кажется, раскрыл один его секрет.
— Это какой же?
— А такой. Нам казалось, что он всех нас старше настолько, насколько вот эта планетка старше любого на ней живущего. А он, похоже, был старше совсем немного. От силы, раза в два. Просто он смотрел с близкого расстояния, и в его миг вмещалось в миллионы раз больше информации, чем в наш. Я вывел аксиому, Вита: «Душа не имеет возраста. Чем внимательнее наблюдаешь жизнь, тем становишься старше и мудрее»…
— Аксиома?.. С чего ты взял?
— Не знаю. Просто уверен, что это на самом деле так. Наверно, я действительно стал старше и поумнел.
— …Возвращайся, а, Онабу… Без тебя в этих Небесах совсем одиноко и холодно. Раньше были Айна, Ройхо… Так все было хорошо и спокойно, когда они управляли миром. А сейчас кругом только холодное черное небо и далекие звезды. Мне даже… страшно тут одной…
— Я вернусь, конечно же… Но сейчас я чувствую, что должен быть здесь. Что-то происходит в этом мире. Такое же важное, как совсем недавно — тринадцать оборотов планеты назад, — когда все мы точно очнулись ото сна.
— Ты стал странным. Действительно очень похож на Ройхо… Ну да делай как хочешь. А я посмотрю на тебя сверху…
Мих потряс Скирра за плечи. Тот не проснулся. Даже не отреагировал никак. Не будь человечек теплым, можно было бы подумать, что он умер. Впрочем, сейчас его состояние отличалось бы не сильно: он мертвецки спал…
Когда же огромные лемурьи глазищи вдруг открылись и сонно захлопали длинными ресницами, Мих облегченно вздохнул.
— Тебя, Скирр, будить так же тяжело, как Дара, — сказал он…
Дар тоже спал замертво. Как обычно. Он вообще редко просыпался сам. Так и этим утром…
Но если раньше Мих его всегда успешно будил, то сегодня у него ничего не вышло — и вообще появилось мерзкое впечатление, будто тормошишь покойника.
Университет магии назывался — ни больше, ни меньше — Небесной Цитаделью. Огромный замок не спеша летел по небу, окруженный витиеватыми облаками водяного пара. Вид до горизонта — из каждого окна, причем каждый день новый. Два миллиона студентов были настоящими кругосветными путешественниками и за время обучения (от 5 до 15 лет, в зависимости от кафедры) успевали облететь чуть ли не весь мир.
Это дневник сказочника. Бальгар — 18-летний парень, студент биофака, но у него есть особый талант — находить в событиях обычной жизни ключи к сказкам. Очень рекомендуется тем, кому мир кажется скучным и безнадежным. Окрыляет.Этот мир был околдован нефритовой осенью. Здесь затихали птицы перед последней прощальной песней, прежде чем улететь; а цветы здесь не вяли, а таяли, как туман. Листья же вяли… и пахли зеленым чаем… На траве лежал крылатый человек…
Ни ростом, ни, судя по взгляду, опытом, ученик миродержцев не отличался, НО: на груди у него на какой-то бестолковой веревочке болтался крупный харуспекс с ОТКРЫТОЙ лицензией. Есть о чем задуматься…
В отличие от отца, Карина Каргилл очень уважала древние сказания и всегда обращалась к ним. Так вот, сразу в нескольких из них упоминалось это сияние, не угасающее ни днем, ни ночью. Там говорилось, что все харуспексы образовались из остывшего вулканического стекла: оно почернело, когда жар вулкана угас. Но были и такие, что сохранили в себе этот первозданный жар… Красный глаз, Горящий Обсидиан, Око войны — много имен давали одному и тому же явлению, но ни одно из них не было добрым, словно светящиеся изнутри камни прокляты.
Поначалу Кангасска окружала только темнота. Воздух же был неподвижен. Но совсем скоро потянуло сквозняком и появился первый цвет. Светился сам обсидиан. Дымчатый, весь в туманно-белых прожилках, он был здесь всюду. И обсидиановые пещеры, вопреки названию, напоминали скорее величественные дома Странников — с высокими купольными потолками и причудливыми наплывами по стенам. Здесь было красиво… и отчего-то невероятно спокойно.
Аннотация:…книга — дверь в иной мир… и картины, и мечты, и музыка… тоже двери. И есть люди, кому дано их открывать… Или придумывать?.. Существует ли что-нибудь там, где нас нет? Есть ли мир, вспыхнувший в воображении художника, писателя, поэта… в общем, творца… есть ли?
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.
Несмышленыши с далёкой планеты только начали свое восхождение по лестнице разума. Они уже не животные, но ещё и не разумные существа. Земляне выстроили для них Дворец изобретений человечества. В его стены вмурованы блоки с записями о величайших открытиях. Но что-то земляне забыли…
Пауль Гебер еще во время войны, работая в концлагерях, изобрел прибор, который улавливал особые излучения мозга. Он выделил две волны, которые он назвал с-излучение и у-излучение (от слов «супер» и «унтер»). По его мнению, первое могло принадлежать только высшей расе, а второе — животным. Но когда он ставил свои первые опыты, то обнаружил странную закономерность: его хозяева и командиры обладали преимущественно у-излучением, в то время, как подопытные собаки сплошь излучали «супер».
Аннотация: Предыстория «Галереи миров». Что было до Зимы. (можно читать как до, так и после первой части — это не имеет значения)