Айвазовский - [16]

Зауервейд в глазах одарённого ученика неизменно представал достойным, всё понимающим человеком, истинным профессионалом, мудрым наставником. Молодой маринист под его началом работал особенно много и плодотворно. «Тогда уже Иван Константинович удивлял всех своею плодовитостью, а в баталистском классе профессора Зауервейда (где Айвазовский работал) почти ежедневно сменялись холсты на его мольберте. Уже тогда не было пределов воображению Айвазовского»[59].

Прежде чем начать писать картину, Иван Айвазовский вдохновенно работал над натурными набросками, этюдами, эскизами. Так создавал он и композицию «Штиль» или «Штиль на Финском заливе»[60]. В выборе сюжета, вероятно, сказались душевные переживания художника: как временное затишье он мог воспринимать прошедшие полгода в своей жизни, когда интенсивная художественная работа сменилась вынужденным бездействием, внимание критики — безмолвием, восторг публики — забвением. Как в море на смену спокойствию приходит волнение, а особенно быстро такие перемены происходят в северных морях, в том числе на Балтике, так и в жизни мариниста тучи, собравшиеся над его головой, рассеялись, и с энергией, свойственной молодости, с тем вдохновенным энтузиазмом, который всегда отличал Айвазовского, он вновь окунулся в академическую среду, в художественную жизнь Северной столицы, а главное, в искусство, столь им любимое, в стихию живописи, которая захватывала мысли и чувства пейзажиста, как и красота морских видов.

Официальный статус ученика в мастерской батальной живописи И. К. Айвазовский сохранял совсем недолго. В сентябре 1837 года, после нескольких месяцев занятий у баталиста, он был удостоен Большой золотой медали — высшей награды Академии художеств за картины «Штиль» и «Большой рейд в Кронштадте», а также ещё за три живописных произведения[61].

Официальный документ, подтверждающий столь значительное для каждого художника событие, датирован 26 сентября 1837 года — это «Постановления общего собрания Совета Академии художеств о присуждении И. К. Айвазовскому золотой медали первой степени и отправке его в Крым и за границу для усовершенствования». В частности, в официальной бумаге сказано:

«1837 года, сентября 26 дня императорская Академия художеств, в силу высочайше утверждённого прибавления к установлениям её отделения 11 § 14 имела общее собрание, в котором <...> определено: написать в журнале имена удостоенных в сём собрании к получению золотых и серебряных медалей, а именно:

Золотых первой степени

<...>

2) Академист 1 степени Айвазовский за написанные три морских вида и в особенности за превосходную картину “Штиль”, причём положено Айвазовского отправить для усовершенствования на первые два лета в Крым, на Чёрное море в качестве пенсионера с содержанием за границею находящихся художников и затем куда по усмотрению Академии признано будет за полезное»[62].

Так завершалось обучение Ивана Константиновича Айвазовского в Санкт-Петербургской Императорской академии художеств.

Следует предположить, что он сам мог просить благосклонно расположенного к нему Зауервейда завершить по возможности в кратчайший срок своё обучение. Преданный родной стороне, жаркой Феодосии и Чёрному морю, молодой Айвазовский по-прежнему чувствовал себя неуверенно в суровой Северной столице, оставался чужаком среди петербуржцев. Ему не хватало ни жаркого крымского климата, ни напоенных солнцем и морской влагой черноморских пейзажей, ни привычной среды. Об этом свидетельствует и тот факт, что в петербургские студенческие годы он регулярно, «почти каждый день был среди прихожан столичной армянской церкви»[63], таким образом получая возможность общаться с земляками.

К тому же в свете последних событий он, тактичный и скромный, не хотел привлекать к себе лишнего внимания, не желал невольно вновь вызывать зависть и провоцировать конфликты. Лучшим решением ему виделся скорый отъезд из Санкт-Петербурга, с чем соглашался и наставник. Для Александра Зауервейда, опытного художника, способного непредвзято оценить степень одарённости своих многочисленных учеников, был очевиден исключительный талант Ивана Айвазовского, его бесспорный профессионализм и преданность своему делу. Очевидным было и то, что пребывание в Императорской академии художеств более ему ничего не даст.

И потому последовал заключительный аккорд в академическом периоде жизни Ивана Константиновича. При награждении его в Академии отмечались выдающиеся успехи ученика батальной мастерской, а затем было принято беспрецедентное для академических реалий решение: И. К. Айвазовский на два года ранее положенного срока завершал обучение и командировался на свою малую родину для ведения самостоятельных живописных работ. Академический совет «положил послать его на два лета в Крым с тем, чтобы на зиму он возвращался в Академию и давал отчёт о своих летних трудах, а зимнее время проводил в занятиях рисованием в натурном классе»[64]. 3 октября 1837 года датировано «Сообщение президента Академии художеств министру Двора о решении Совета Академии отправить И. К. Айвазовского за его успехи на натурные работы в Крым, а затем за границу для усовершенствования»: