Айвазовский - [18]

Предполагаем правомерность теории о том, что на характер и душевный склад человека влияет та местность, в которой он сформировался, её географическая специфика.

Принадлежность человека к северным студёным землям или жаркому югу, степной или высокогорной местности, безбрежным лесам или водным просторам накладывает определённый отпечаток, отражаясь в образе мыслей, темпераменте, культуре, мировоззрении народа, политическом строе, роли государств в мировой истории, на содержании выдающихся личностей и их творениях. По крайней мере, в отношении Ивана Константиновича Айвазовского данная теория подтверждается. Силу характера, широту помыслов и свершений, свободолюбие, глубину суждений, склонность к философскому анализу и обобщению можно объяснить долгим «собеседованием» пейзажиста с морем.

Сколько выдающихся творцов, представителей различных эпох и культур посвящали свои произведения морской стихии. Она занимает особое место в библейских сказаниях, в легендах древних славян, в мифах Древней Греции и Рима, в трудах одного из отцов христианской церкви Аврелия Августина Блаженного, в средневековых сочинениях, например Франциска из Паолы. В XIX—XX веках море воспевали ярчайшие отечественные и зарубежные авторы: А. П. Боголюбов, А. А. Борисов, Ж. Верн, М. А. Волошин, И. А. Гончаров, К. А. Коровин, Л. Ф. Лагорио, М. Ю. Лермонтов, П. П. Муратов, А. С. Пушкин, А. К. Саврасов, У. Тёрнер, Э. Хемингуэй, М. К. Чюрлёнис и многие другие.

Вступив на крымскую землю, благоухающую с приходом весны, озарённую особым, именно крымским прозрачным, будто хрустальным, светом, Иван Айвазовский ещё более укрепился в решении, которое принял намного раньше — жить и писать картины именно в родной Феодосии, посвятить своё искусство морской стихии. Этому решению он будет следовать всю жизнь. В Крыму он писал марины и батальные полотна, пейзажи прибрежных крымских городов: Феодосии, Севастополя, Керчи, Ялты, севастопольские рейды с военными судами. Тем самым положил начало обширному циклу своих произведений — летописи подвигов отечественного флота, а также задумал написать серию полотен о пребывании на крымских землях наиболее чтимого им поэта — Александра Пушкина.

Он писал много, вдохновенно, а часто и виртуозно. Шесть лучших картин, созданных на протяжении всего лишь одного 1838 года: «Море при заходящем солнце», «Два корабля, освещённые солнцем», «Мрачная ночь с горящим судном на море», «Тихое море и на берегу судно с матросами», «Часть Кронштадта с разными судами», «Кораблекрушение» — подарил Академии художеств. Затем эти марины решил приобрести император Николай Павлович, что документально подтверждено «Уведомлением президенту Академии художеств от министра Двора о разрешении поездки И. К. Айвазовского в Крым и выдаче ему денег за картины, подаренные Академии»:

«14 февраля 1838 г.

Государь император высочайше повелеть соизволил за шесть картин работы академиста Айвазовского, означенных в прилагаемом при сем реестре, заплатить ему из Кабинета три тысячи рублей; картины сии подарить Академии художеств, а Айвазовскому дозволить отправиться в Крым на один год для писания там картин с тем, чтобы оные, по возвращении его сюда через год, представлены были на высочайшее усмотрение.

Уведомляя о сём Ваше высокопревосходительство для зависящего от Вас распоряжения, имею честь присовокупить, что о заплате Айвазовскому вышеупомянутых денег дано от меня Кабинету предложение.

Министр императорского Двора

князь Волконский»[67].

Итак, за свои труды молодой пейзажист был щедро награждён казённым содержанием и, что не менее важно, вниманием, которое проявили его высокие покровители. Об этом узнаём из официального письма президента Академии художеств А. Н. Оленина профессору А. И. Зауервейду, датированного февралём 1838 года:

«Милостивый государь Александр Иванович!

Господин министр императорского Двора в предписании на моё имя от 14 сего февраля за № 624 сообщил мне, что Государь Император высочайше повелеть соизволил за шесть картин работы академиста Айвазовского, означенных в приложенном реестре, заплатить ему из Кабинета три тысячи рублей; картины сии подарить Академии художеств, а Айвазовскому дозволить отправиться в Крым на год для писания там картин, с тем, чтобы оные по возвращении его сюда чрез год представлены были на высочайшее усмотрение. Вследствие сего я предложил правлению императорской Академии художеств сделать надлежащее распоряжение, имея в виду, что предположения Академии на счёт Айвазовского не могут иметь уже места, а должно держаться точного смысла означенного предписаниями. Предположения Академии, утверждённые журналом общего её собрания, насчёт Айвазовского состояли в том, чтобы послать его в Крым на два года с содержанием в три тысячи рублей в год, то есть таким, какое производится художникам, посылаемым в чужие края для усовершенствования. Я представлял об этом г. министру императорского Двора, и когда его светлость ответствовал, что сумма 3000 руб. на 1838 год для Айвазовского не могла войти в смету государственных расходов, ибо она до того уже высочайше утверждена, то правление Академии художеств журналом своим 16-го ноября 1837 года определило: Айвазовского послать в 1838 году в Крым и сумму, на содержание его назначенную, отпустить из сумм академических, заимообразно внеся в своё время в смету расходов по Академии как сии 3000 руб. за 1838, так и другие на 1839 год. Таким образом, Айвазовский был бы послан в Крым с содержанием от казны, а деньги, которые мог бы он получить за картины, были бы его приобретением в пользу собственную или семейства отца его, как слышу, человека весьма недостаточного. Из этого Вы можете видеть, чего лишился Айвазовский преждевременным по сему делу ходатайством Вашим. С совершенным почтением и преданностью имею честь быть»