— Мама, погляди-ка! — воскликнула девочка, показывая ей кулек с конфетами.
Не успела она произнести эти слова, как из темного угла выскочил малыш лет пяти-шести.
— Конфеты! Дай мне, дай мне! — завопил он.
— Карим сказал, что мы их разделим. Подожди минутку, — одернула его сестра. — Мне их подарил вот этот мальчик, мама. Посмотри, у Карима в ведерке шесть форелей.
— О, прекрасно! Вот и ужин есть, — весело сказала мама. — А на обед я раздобыла яйца.
Девочка подошла к Юберу.
— Ты не забыл про мою тележку? Вот она, а вон колеса, которые Али сломал.
— Она не давала мне ее повозить, вот я ей назло и сломал тележку, так ей и надо! Жадина! — крикнул Али, который, видно, умел за себя постоять.
Юбер починил тележку, прибив колеса к оси здоровенными гвоздями, которые они отыскали в каком-то ящике, и не без гордости любовался делом рук своих, как вдруг приехал мясник со своим фургончиком. Все выбежали на улицу. Мадам Надир купила телячьи отбивные, а Люк — кусок вареной говядины. Юбер тоже подошел к мяснику.
— Вы ведь проедете мимо нашей фермы, месье Лёндрэ, не прихватите ли вы две доски?
— И тебя в придачу? — усмехнулся мясник, подмигнув ему.
— Конечно… И еще моего товарища.
— Ну знаешь, это уж слишком! С меня хватит и одного!
Люк поспешил сказать, что охотно пойдет пешком, но Карим, пошептавшись с матерью, потянул его за руку.
— Оставайся у нас обедать. Мама разрешила, — сказал он.
— Ой, останься! Пожалуйста, ну, пожалуйста! — все повторяла девочка, хлопая в ладоши.
И Люк остался. Он даже помог положить крышку стола на козлы, которые Карим вынес во двор, и подкатил бочонок, поскольку лишнего стула не было.
Расставляя тарелки, девочка без умолку болтала. Люк узнал, что зовут ее Лейлой и что малышку назвали Маргаритой в честь мамаши Жоливет, которая присматривала за старшими детьми, пока мама была в родильном доме.
Тем временем пришел домой и месье Надир. Они сели за стол. Овощной суп, яичница, белый сыр… Зажатый между Али и Лейлой, Люк с большим трудом управлялся с ножом и вилкой. Мальчик толкал его локтем, девочка все ластилась к нему. Али так расшалился, что в конце концов опрокинул свой стакан. Мама строго на него посмотрела.
— Что поделаешь, ему тесно, — защитил его месье Надир. — Вот когда мы будем жить в своем доме…
— А где он находится, этот дом? — спросил Люк.
— Под горой, — ответил Карим. — Это последний дом в деревне. Пойдем, я тебе его покажу.
— И мы с вами, и мы! — закричали Али и Лейла.
Но Лейлу мама не отпустила: а кто даст бутылку с молоком Маргарите? Разве ома забыла о своих обязанностях?
— Ты будешь поить ее молоком, а я тем временем сварю отцу кофе, — сказала ей мадам Надир. — Ну, а что до Али, то этот чертенок может идти куда ему заблагорассудится, я рада, когда он не путается у меня под ногами.
Мальчики побежали вниз по склону. Дом! Дом!.. Люк с трудом подавил возглас удивления, когда увидел, что Карим остановился перед какими-то развалинами, окруженными участком распаханной земли. Крыша провалилась, вместо окон зияли пустые проемы. Только стены еще стояли.
Карим широко улыбнулся.
— Правда, прекрасный дом? — спросил он, и на лице его отразился восторг. — Подумай, целых три комнаты, а в чулане пробьют окно, и у меня тоже будет своя собственная комнатка, с окном во двор. Ставни мы покрасим в зеленый цвет, дверь тоже, а пол будет вымощен плиткой… А потом мы заведем кур и кроликов…
— Твой отец все это сам восстановит? — спросил Люк, скрывая разочарование.
— Конечно. Он мастер на все руки. Его товарищи по работе тоже ему помогают. Не говоря уже о том, что и я здесь работаю. Мы уже много чего сделали.
И Карим показал на мешки с известью, на балки, ведра и стремянки, которые лежали вокруг.
— Лейла мечтает о цветах, но главное для нас, конечно, огород: картошка, морковка и все прочее. Я посажу еще салат.
Он умолк и подавил вздох.
— Вот только боюсь, зима наступит прежде, чем все будет готово, и мы не успеем переехать, — сказал он. — Папа может здесь работать только вечерами и в свободные дни. И его товарищи, конечно, тоже. Вот если бы нас было больше…
— А я не могу вам помочь? — спросил Люк, поддавшись порыву.
— Ты? — изумленно пробормотал Карим. — А как же твой автостоп?
— Меня нигде не ждут. Иду, куда хочу. Днем больше, днем меньше значения не имеет. Как ты думаешь, я смог бы вам помочь?
— Конечно. О, какой ты мировой парень! Сейчас расскажу об этом папе.
Месье Надир искренне обрадовался. Чем больше людей будет работать, тем быстрее пойдет дело. А Люк был крепким парнем, любая работа была ему по плечу. Мамаша Жоливет, к которой обратились за помощью, согласилась поместить его на несколько дней в кладовке, где хранила товары. Завтракать он сможет у нее в закусочной, а обедать и ужинать будет у Надиров, внося свою долю в общие расходы.
— Я должен предупредить Юбера, — сказал Люк, — и принести сюда свой рюкзак.
Он отправился на ферму несколько растерянный. Арены Нима терялись где-то в тумане, а перед собой он видел дом с зелеными ставнями и полом, аккуратно выложенным плитками. Мысль, что он будет работать как настоящий мужчина, наполняла его гордостью. «Напишу об этом папе, — решил Люк. — Он всегда говорит, что я слишком много шатаюсь без дела. Надеюсь, он будет доволен».
