Автобиография - [58]

«Я отверг этот метод и, как мне думается, с полным правом, потому что все, что эти господа выдают за доказательство возникновения мира, подвержено многим сомнениями и может приниматься на веру только тем, кто не знает разницы между строгим доказательством и софизмом. Но тот, кому доступно это искусство, увидит, что доказательства, приводимые ими, весьма шаткие, а постулаты являются измышлениями». И предел возможного для взыскующего истины теолога — подвергнуть сомнению аргументы философов в пользу вечности мира, если эта цель достижима. Каждый мыслитель, лишенный предрассудков и не склонный к самообману, должен признать, что вопрос о сотворенности или вечности мира нельзя решить путем неопровержимого доказательства. (Кант показал, что решение этого вопроса, если речь идет не о мире как явлении, но как о вещи в себе, не только не допускает никаких доказательств, но, более того, предполагает совершенно противоположные по смыслу доказательства, то есть антиномии.) Достаточно того, что философы вот уже три тысячи лет не могут прийти к единому мнению по этому поводу.

И коль скоро дело обстоит именно таким образом, как же можем мы принимать сомнительное представление о возникновении мира в качестве постулата, обосновывающего существование Бога, поскольку оно может быть дано чисто гипотетически?

Правильный же метод, на мой взгляд, состоит в том, чтобы доказывать существование Бога, Его единство и бестелесность путем философов. Правда, последний предполагает вечность мира, и я с этим положением не могу согласиться. Когда же я приведу строгие доказательства этих трех важнейших постулатов, не ссылаясь на положение о вечности мира, я сам поставлю вопрос о начале мира и изложу всё, что смогу доказательно утверждать по этому поводу.

Если ты удовольствуешься аргументами диалектиков, то я не буду возражать против этого. Если же ты опираешься на свидетельства пророков, игнорируя любые доказательства, то и это допустимо. Но не спрашивай меня: «Как возможно пророчество, если предположить, что мир вечен?» (какой тонкий вопрос!) — потому что об этом речь будет впереди.

Вот мой метод в общих чертах. Я говорю, что мир либо вечен, либо возник во времени. Если последнее верно, то для своего возникновения он должен был иметь причину, ибо то, что возникает, не может быть само причиной своего возникновения. Следовательно, этой причиной является Бог. Если же мир вечен, то после определенных строгих доказательств с необходимостью станет ясным, что есть некая единственная бестелесная и вечная Сущность, не имевшая причины вне Себя. И эта Сущность есть Бог. Итак, строгое доказательство существования Бога, Его единства и бестелесности должно быть основано на постулате вечности мира, но без учета того, верно это мнение или нет. Я буду строить это доказательство на очевидной природе вещей; напротив, аргументы диалектиков основаны на принципах, противоречащих природе; исходя из них, они в конечном счете вынуждены утверждать, что никакой природы вообще не существует. Я приведу также некоторые доказательства в пользу возникновения мира и, таким образом, смогу достигнуть цели диалектиков, не отрицая природы вещей.

Я уже отмечал, что, кроме Бога и мира, не существует ничего и что мы только при помощи правильного понятия о мире в состоянии познать Бога. Поэтому в следующей главе я попытаюсь обосновать правильное представление о мире как об упорядоченном целом. Затем я изложу методы диалектиков и в заключение — принципы и способы аргументации философов. (Заслугой последних является: представление о мире как об упорядоченном целом, о взаимодействии его частей друг с другом, сравнение мира и любого тела в их организации. Но так как данные для этих изысканий взяты из устаревшей аристотелевской физики, то я позволю себе пропустить эту главу. Если же касаться его способа раскрытия сущности взглядов диалектиков, то я отмечал в своем комментарии к этому трактату [200], что большинство из них согласуется с новейшей метафизикой; и я уже говорил о том, как это возможно. Но здесь не место для приведения полемики Маймонида с диалектиками и моих замечаний по этому поводу. Правда, я не могу не процитировать следующий блестящий пассаж из его трактата.)

Дорогой читатель! Если у тебя есть иные (не такие, как у диалектиков), правильные понятия о душе и ее силах, то ты знаешь, что воображение присуще большинству животных и что человек в этом смысле ничем от других животных не отличается. Действие же воображения не таково, как действие рассудка, но противоположно ему.

Рассудок разделяет составное (в восприятии), абстрагирует из него простые восприятия, из которых оно состоит, и представляет для себя их истинные понятия.

Следовательно, одно-единственное восприятие дает ему материал к великому множеству представлений и понятий, различающихся для рассудка так, как для воображения различаются человеческие индивидуумы. Он отличает также сущностные предикаты (свойства) от случайных (модусов). Воображение не может осуществить ни одно из этих действий. Оно может представить нечто лишь индивидуально, как это было воспринято чувствами, или же оно соединяет в некоем образе вещи, существующие в природе разделы но, и это называется фантазированием. (Изобретение идеалов есть не только действие воображения, но вместе с ним одновременно и способности к суждению. И как бы ни стремилось воображение освободиться от материи, оно не способно представить всеобщее очищенным от индивидуальной телесности. И поэтому воображение не может быть масштабом общезначимой истины.)