По указанию главного штаба ВМФ 33-й центр занялся изучением проблемы борьбы с малоразмерными быстроходными целями. Их поиск и уничтожение осложнялась тем, что РЛС существующих самолётов-ракетоносцев, а тем более головки самонаведения ракет КС и К-10С практически не захватывали корабли небольшого размера на автосопровождение на фоне водной поверхности.
Практика урезания штатов, особенно инженерно-технического состава, занятого непосредственно подготовкой и обслуживанием техники и оружия, в угоду расширению штатов специалистов флота могло, в конечном счёте, привести к полной потере боеспособности и естественно повышению аварийности в авиации. Приходилось тщательнее изучить организацию работы различных категорий личного состава и выявить действительные резервы сокращения штатной численности. Для этого стал практиковаться поминутный анализ занятости специалистов в различных вариантах подготовки и обслуживания техники. Проводились специальные исследовательские проверки боевой готовности для выявления имеющихся резервов, что приносило несомненную пользу и способствовало реальному сокращению сроков подготовки самолётов и оружия к вылету по тревоге. Эти вопросы входили в компетенцию организационно-мобилиза- ционного отдела, в штате которого состояли одни полковники, многие весьма далёкие от авиации и всего, что с ней связано. Но этот отдел имел отношение к штатам и в помощь себе в 33-м центре сформировал отдел совершенствования организации частей авиации ВМФ. Как можно догадаться, он работал непосредственно на штаб авиации ВМФ, готовил предложения по совершенствованию штатной структуры, а впоследствии разрабатывал также штаты для вновь формируемых частей.
Во все времена в авиации уделялось внимание разработке тактики боевого использования и постоянно ощущалось, что это один из хронически недоработанных вопросов, причём немалая доля вины лежала на руководителях, основное внимание которых во все времена уделялось безопасности полётов. Практически все продвижения по должности, начиная с командира отряда и кончая командующим авиацией, ставились в зависимость от состояния аварийности, не говоря уже о личной преданности, весомости подарков, умения выступать на партийных собраниях и некоторых других, неафишируемых показателях, менее всего связанных с тактической подготовкой.
О прямолинейном подходе к тактической подготовке свидетельствовала практика проводимых на флотах учений: все удары ракетоносцев наносились в упрощённых условиях без противодействия средств ПВО, несмотря на возможность отворота после пуска ракет К-10СН. Немногие экипажи выполняли подобный маневр, объективность оценки уровня подготовки экипажей всех родов авиации не имела под собой научной основы и многое другое.
Как ни старались различного рода высокие инспекторы проверить готовность частей, она всегда оказывалась такой, как надо. Например, по тревоге поднимался полк самолётов-ракетоносцев, и проверяющие в воздухе ставили задачу: пуск должен произвести самолёт, следующий (взлетевший) в группе восьмым. И каждый раз непременно пуск производил экипаж, ракета которого готовилась к вылету наиболее тщательно.
Руководство авиации ВМФ занимало совершенно непонятную линию поведения по некоторым принципиальным вопросам тактической подготовки. Когда ВВС в 1976 г. обратились с предложением совместно построить полигон и оборудовать его современными средствами ПВО, чтобы обеспечивалась отработка противоракетного, противоистребительного и других видов маневрирования, а экипаж применял бы оружие в условиях, приближенных к боевым, штаб авиации ВМФ ответил отказом. Это обосновали тем, что условия применения морской авиации существенно отличаются от тех, в которых действуют ВВС. Но истинная причина состояла, скорее, в нежелании показать фактический уровень подготовки частей, многие из которых действовали по шаблону. Правда, шаблонам нашли более "научное" название – "по вариантам". Считалось, что постановка задачи части или соединению по одному из заранее просчитанных вариантов позволит существенно сократить время подготовки части и соединения к вылету по тревоге.
С тем чтобы оживить исследовательскую работу в авиации флотов, командующий авиацией ВМФ в августе 1976 г. обязал разрабатывать в частях и соединениях и в течение года на учениях и в специальных исследовательских полётах проверять три-четыре "новых" тактических приёма.
Не обходилось без парадоксов. Так, при очередной проверке итогов подготовки за один из периодов обучения проверяющие обратили внимание на периодическую повторяемость одних и тех же тактических приёмов, и каждый раз они выдавались за "новые". Командир полка объяснил этот парадокс так. Вследствие ротации происходит постоянная смена лётного состава, поэтому одни и те же приёмы постоянно являются "новыми". Таким образом, совершенствование тактики стояло на месте, а менялись отрабатывавшие их экипажи, подразделения, части и соединения. Нетрудно понять, что это и есть застой. В связи с этим представляет интерес высказывание одного из командиров полков. Он высказал весьма тривиальную истину: за упущения в тактической подготовке меня от должности не отстранят, а за высокую аварийность могут не только понизить в должности, но и выгнать! С этим трудно было не согласиться.
