Авиация и космонавтика 2000 04 - [16]
Тогда работа эта была эпизодической и срочной. Быстро написали отчет и отправили его, удовлетворенные, и ушел я опять с головой в трудовые будни. А осмыслить до конца ту работу времени не хватило. И только сейчас, просматривая свою летную книжку, обнаружил те полеты, о которых уже забыл. Желая восстановить условия того бомбометания, сделал на миллиметровке прикидочный чертеж, произведя перед тем приблизительные расчеты. И когда увидел и проанализировал чертеж, понял в чем основной секрет успеха. Так как траектория бомбы очень пологая, то диапазон точек прицеливания, которые приводят к попаданию в ворота, очень большой. Предположим, высота укрытия 5 м, бомба же, летя по пологой траектории, находится на высоте 5 м от земли за 100 м от точки падения. И после рикошета она поднимется на высоту 5 м. пролетев те же 100 м (теоретически). Значит, и сбросив бомбу за 700 м до расчетной точки и пройдя ее на 100 м, я все равно закину бомбу внутрь укрытия. А точность определения момента сброса измеряется каким-нибудь десятком метров. Значит от летчика зависит главным образом прицеливание по направлению (что не представляет сложности) и точное выдерживание высоты полета.
ОХОТА В СТРАТОСФЕРЕ
Анатолий ДОКУЧАЕВ
Эти самолеты-призраки бороздили воздушное пространство Советского Союза в самых его глубинных районах. Пилоты черных монопланов через зоркие объективы рассматривали секретнейшие оборонные и военные объекты в Сибири и Средней Азии, в Центральных районах и Закавказье, в Прибалтике и на Дальнем Востоке. Они были уверены в полной безнаказанности, ибо полеты проходили в стратосфере. Сам всемогущий Ален Даллес был уверен, что в мире нет таких истребителей и ракет, которые могли бы достать его самолеты-призраки. В это верил и президент Дуайт Эйзенхауэр. Но с этим не мог согласиться Никита Хрущев.
Ровно сорок лет тому назад са- молет-шпион Локхид U-2 был сбит боевым расчетом ЗРК С-75 из дивизиона, которым в тот момент командовал майор Михаил Воронов.
Однако мало кто знает о участии в операциях по перехвату U-2 наших летчиков-истребителей. Сегодня мы раскрываем эту тайну.
4 июля 1956 года U-2 совершил первый полет над СССР. Он стартовал с американской авиабазы в Дисбадене (Федеральная Республика Германия) и произвел полет над районами Москвы, Ленинграда и Балтийского побережья. В отчете о полете сказано, что он "прошел над двумя наиболее серьезно обороняемыми районами в мире. Полет был удачен. Советская система ПВО не открыла огня". Фотографии, сделанные фотокамерами с фокусным расстоянием в 90 сантиметров, поражали специалистов качеством изображения. "Детали были видны настолько четко, – вспоминали позже специалисты, – что можно было прочесть хвостовые номера на бомбардировщиках".
В июле подразделением "10-10", что дислоцировалось в Дисбадене, проведено 5 разведывательных полетов над СССР, самолеты вторгались на высоте свыше 20.000 метров. Были вскрыты многие элементы системы советской ПВО, принципы ее действия, установлены аэродромы истребителей-перехватчиков, позиции зенитной артиллерии, радиолокационных станций. Были запечатлены другие важные оборонные объекты СССР, в частности, базы Военно-Морского флота.
Вспоминает бывший военный летчик Василий Пикалин. В январе 1991 года он писал автору повествования из Риги:
"Утром 5 июля 1956 года мы настраивались на командирскую подготовку. Дело в том, что наш 15-й истребительный авиационный Оршанский полк имени Ф.Э.Дзержинского (первый авиационный полк в РККА), дислоцировавшийся на аэродроме Румбула под Ригой, в конце 1955 года приступил к освоению сверхзвукового истребителя МиГ-19. Первым самолет начал осваивать руководящий состав дивизии и полка. Я был ведомым у заместителя командира дивизии полковника Пирогова, а потому по программе шел на 2-3 упражнения впереди своих сослуживцев.
Так как к 5 июля учебная программа не была завершена, то боевое дежурство полк не нес. Самолеты находились на постоянных стоянках – без подвесных баков. Словом, повторюсь, мы готовились к плановым учебным полетам. Но мне день подарил более сложное испытание. Когда я завтракал в полковой столовой, меня вызвали из помещения. По приказу командира полка полковника Есина на его машине доставили на стоянку, где находился мой самолет. Меня поразило следующее: МИГ был уже готов к вылету, возле него лежали высотнокомпенсирующий костюм и парашют.
Я получил приказ взлететь на перехват самолета-нарушителя Государственной границы СССР – тот уже возвращался из-под Москвы (ранее был поднят летчик Александр Однолюбов ). После взлета по команде КП "Пахра" (30-я воздушная армия) я лег на курс 180 градусов. Когда радиообмен ухудшился, получил команду: "Передать "Дубу" (командный пункт истребительно-авиационной дивизии, располагавшийся на аэродроме в Шауляе) сигнал "1001", то есть команду на прием руководства дальнейшим полетом самолета. Однако "Дуб" ответил такого сигнала не знает. Связь
с "Пахрой" к тому времени была устойчивой, но очень слабой. При приближении к Шауляю на той же частоте слышал радиообмен между КП дивизии и тремя самолетами, двумя МиГ-17 и одним Як-25. Как потом узнал, они также наводились на обнаруженную в воздухе цель.
