Авантюристы - [47]
— А ведь верно, Степан! Что-то тут не так. Точно под навозом, не иначе, золотишко припрятано… Ты глянь, никак блестит что-то! А? Ты тут пошуруй пока! А меня уволь. Я все-таки — дворянин, а не «золотарь обозный», — Нарышкин повернулся на каблуках и в раздражении зашагал к дому.
— Барин! Барин! К Вам гости приехали, — навстречу Нарышкину, потряхивая телесами, бежала Фроська. — Мы Вас обыскалися, с ног сбилися! — выпалила она, тяжело дыша.
— Кого там нелегкая занесла? — Нарышкин ускорил шаг.
— Навроде как, сосед Ваш и с ним барынька изячной канплекции. Чистая Калюпатра! Вся из себя такая, ну прямо мед, — при этом Фроська даже плотоядно облизнулась.
— Сосед? Нехлюдов Алексей Петрович пожаловали! А скажи Ефросинья, что, раньше он частенько сюда заезжал?
— Допреж ни разу, истинный крест, — заверила барина Фроська, щепотя лоб.
«Ну посмотрим, что там за „мед“ такой», — подумал Нарышкин и вошел в дом с черного хода. Поднявшись к себе, он принялся приводить свое платье в порядок, отряхиваясь и обрывая налипшие колючки. Осторожно выглянул в окно. Так и есть! У парадного подъезда стояло знакомое ландо, а чуть поодаль по тропинке, ведущей к усадьбе, прогуливались и о чем-то мило беседовали Анастасия и Алексей Петрович Нехлюдовы.
Глава десятая
ВОКРУГ ДА ОКОЛО
«Века бегут, а все, как встарь
На вышке гордый витязь ходит,
И яму чистит золотарь».
(В. С. Соловьев)
Нарышкин, чертыхаясь про себя, спустился по лестнице и вышел из дома к гостям.
— Очень рад! Очень рад! — наклеив на лицо улыбку, выдавил из себя Сергей. — Какими судьбами в мою обитель? — спросил он, и сам же себе мысленно ответил: «Не иначе, черти вас сюда занесли».
— Что же Вы, корсар, уехали, так и не попрощавшись? — Анастасия Алексеевна томно повела бровями. — Должно быть, не пришлось по вкусу папенькино хлебосольство?
— Ну что уж ты этак-то… — забормотал Нехлюдов, стараясь сгладить резкий тон дочери. — А мы-то, Сергей Валерианович, с Настенькой яровые осматривали. Хорош ячмень в этом году. С неделю будет, как посеяли, а уже прямо этак-то вот проклюнулся и поднялся… просто любо-дорого посмотреть. Даст бог, урожай будет преотличный. Наши земли, знаете ли, прямо-таки клином в Ваши владения вторгаются, вот мы и решили заодно уж и к вам с визитом. Не прогоните?
«Клином? — подумал Нарышкин рассеяно. — Каким еще, к дьяволу, „клином“? Вот еще и эти решили себе землицы оттяпать…». Но вслух произнес:
— Да что Вы, Алексей Петрович. Как можно! — и, делая широкий замах, как будто тоже что-либо сеял, пригласил гостей пройти в дом.
— Чурбан этакий, — тихо вздохнула Анастасия, подкатила в притворном ужасе свои восхитительные темные глаза и, проходя мимо посторонившегося Нарышкина, больно ущипнула его за живот.
«Клином, — снова подумал Сергей, поморщившись. — Точно, клином вторгаются! Свиньей прут», — «Гроза морей» лихорадочно соображал, как бы повежливее отделаться от непрошеных визитеров, но ничего путного в голову не лезло.
— Вот, изволите видеть. Приехал в имение, а тут разор. Как мой управляющий умер, людишки и поразбежались. Так что, дел невпроворот, хозяйство на ноги ставить нужно!
— Понимаем, Сергей Валерианович. Мы, как узнали про ваши обстоятельства, сразу же решили руку помощи протянуть. По-соседски, значит. Не откажите принять. Эй, Евстафий! — Алексей Петрович кликнул слугу. — Распорядись, голубчик, чтоб подводы в усадьбу заезжали!
Слуга кинулся исполнять поручение.
— Позвольте, какие подводы? — обомлел Нарышкин.
— Ну как же, батюшка, две подводы со всем, что вам сейчас необходимо будет. Поверьте, от чистого сердца! — Нехлюдов изобразил легкий реверанс.
Подводы вкатили во двор. Пришлось кликнуть Терентия, под руководством которого, повар Григорий и лакей Евстафий, принялись разгружать соседское добро.
Алексей Петрович не поскупился. Судя по его неожиданной щедрости, Нехлюдовский клин, вторгшийся во владения Сергея, обещал прирасти еще преизрядным куском землицы.
«Вот они когда подступились, — подумал Нарышкин. — Поняли, что я сейчас нуждаюсь. Знали, что не смогу отказаться! Кроме того, отказываться невежливо. Это значит — обидеть хлебосольного соседа. Черт бы побрал, его хлебосольство! Однако дочка Нехлюдова хороша, — проносилось в голове Сергея, — очень хороша, вот только щиплется чертовка пребольно!».
В качестве неотложной помощи разоренному имению, в его трюм, как выразился Терентий, с подвод было перегружено постельное белье, ватные одеяла, крахмальные скатерти, столовые приборы и посуда на двенадцать персон. Из провизии: три мешка белой пшеничной муки, мешок гречневой крупы, сахарная голова, три фунта чаю, пять копченых сигов, несколько колец домашней колбасы, туша свиньи и две бараньих туши. Помимо этого — варенье, соль, перец и прочие приправы, ну а главным спасательным средством от местного сплина, конечно же, должны были оказаться дюжина бутылок с различными настойками и бочонок с домашним вином.
«Прямо за горло взяли, — с тоской оглядывая батарею бутылок, подумал Нарышкин, непроизвольно глотая слюну. — Теперь уж точно не смогу отказаться», — сказал он себе, понимая, что визит Нехлюдова, судя по всему, затянется.
Два отчаянных смельчака дают обет, любой ценой найти девушку, похищенную племенем команчей. Но у каждого из искателей своя правда, своя цель: один хочет убить, другой — попытаться спасти. Экранизация «Искателей», поставленная гениальным режиссёром Джоном Фордом с Джоном Уэйном в одной из главных ролей, очень быстро снискала славу одного из величайших вестернов в истории кино.
Англия, XII век. Красивая избалованная нормандка, дочь короля Генриха I, влюбляется в саксонского рыцаря Эдгара, вернувшегося из Святой Земли. Брак с Бэртрадой даёт Эдгару графский титул и возможность построить мощный замок в его родном Норфолке. Казалось бы, крестоносца ждёт блестящая карьера. Но вмешивается судьба и рушит все планы: в графстве вспыхивает восстание саксов, которые хотят привлечь Эдгара на свою сторону, и среди них — беглая монахиня Гита. Интриги, схватки, пылкая любовь и коварные измены сплетены в один клубок мастером историко-приключенческого романа Наталией Образцовой, известной на своей родине как Симона Вилар, а в мире — как “украинский Дюма”.
Интербеллум – это период с 1918 по 1939 годы, когда человечество, выйдя из одной глобальной бойни, не просто не учло ошибок прошлого, но приложило максимум усилий, для того, чтобы войти во вторую, еще более масштабную и страшную войну. Эта книга рассказывает о том, как самые разные страны, и даже целые континенты неотвратимо катились к величайшей катастрофе XX века. О том, как амбиции, жажда экспансии, желание сделать лучше и гордыня, граничащая с откровенной глупостью, привели к жуткой всемирной катастрофе.
Профессор Фордхэмского университета Оскар Халецки на страницах своей книги прослеживает историю народов Центральной и Восточной Европы с древних времен до середины ХХ века. Автор освещает процессы формирования национальной идентичности и станов ления государств славян, народов Балтии, Подунавья и Балкан. Размышляя об истоках геополитических конфликтов и культурной общности народов, населяющих ключевой регион в самом сердце Европы, историк делает вывод, что свобода и независимость каждого народа необходима для стабильного баланса сил на континенте и развития цивилизации в целом.
Древние времена Карелии и Суоми. Здесь быль переплетается с небылью, владения людей соседствуют с владениями богов и духов. Здесь чародеи и прорицатели живут среди простого люда, взирает с небес Громовержец Укко, грозит вечной ночью Хозяин Зимы. Где-то на просторах от Ингрии до Лапландии вращается Пёстрая крышка – таинственное Сампо, источник счастья и богатства своих обладателей. Здесь создали легенды «Калевалы» – или, может быть, сложили в руны отголоски былого? Главный герой – карельский сказитель Антеро – вместе со своим племянником Тойво отправляется в путь, чтобы разгадать загадку Сампо.
Действие этого увлекательного исторического романа происходит во Франции времён правления Людовика ХIV. Страна охвачена эпидемией отравительства, которая проникла на самые верхние этажи власти. В преступлениях оказываются замешанными и королевские фрейлины. Их кавалерам приходится предпринять самостоятельное расследование, чтобы отстоять честь и достоинство своих возлюбленных и не допустить их гибели. Однако против юных красавиц ополчились совсем нешуточные силы, противостоять которым в одиночку невозможно.