Авантюристы - [46]
— Как я мог забыть?! Здесь же раньше стояла большая скамья. Отсюда маменька любила любоваться далями. Видишь, вот тут она и стояла, где трава пониже.
Они подошли к обрыву. Деревянный остов скамейки обнаружился у самой воды.
— А вон и забор! — Степан указал на серые доски, прячущиеся в зарослях бурьяна.
— Ну точно, скамья стояла как раз у границы усадьбы.
Продираться вдоль забора было трудновато. Все вокруг заросло колючим кустарником и крапивой. Кроме того, местами сам забор отсутствовал, и движения приходилось все время корректировать.
— Должно, на дрова потаскали, — выдвинул версию Степан. — Далеко еще идти-то?
— Идти, судя по карте, примерно столько же, сколько шли от каретного сарая до обрыва. То есть шагов триста-четыреста. Видишь ли, Степа, у покойника, по-видимому, было пренебрежительное отношение к масштабам, — Нарышкин яростно оторвал прицепившийся к одежде колтун сухих репьев. — Во всяком случае, идти следует до места указанного на карте как «Дуп». Ты видишь «Дуп», Степа?
— Не вижу, покамест, — Степан повертел головой.
— «Дуп», Степа, это такое дерево, — пояснил Нарышкин и, набрав воздуху в легкие, загремел, слегка перевирая мелодию:
— Тише, сударь, — с тревогой одернул Степан певца. — Что это Вы, как диакон вопите. Не услыхал бы кто!
— Ищи дерево, Степан, — высокопарно велел Нарышкин. — Развесистое дерево, которое цвело-росло бы в могучей красоте. Есть подходящее растение?
— Покудова нету.
— Странно, что я в детстве мало внимания уделял деревьям. Проморгал исполина, — пояснил Нарышкин.
— А это не дуб ли? — воскликнул Степан, когда они прошли еще полсотни шагов. Унылое, невысокое древо, замеченное им, было похоже на торчащую из земли растопыренную пятерню.
Нарышкин со скепсисом осмотрел дерево от корней до кроны и недоверчиво усмехнулся:
— И, по-твоему, это дуб?
— Пожалуй, что дуб, — кивнул Степан.
— Степа, по твоему мнению, это растение находится в состоянии «могучей красоты»? Только какой-нибудь литератор от ботаники смог бы опоэтизировать эту метлу… — Сергей обошел дерево кругом. — Не знаю, не знаю, — пробормотал он в нерешительности. — Если это дуб, то должны быть желуди какие-нибудь… Хоть какое-то подтверждение.
— Желудей, сударь, о сю пору не бывает, — резонно заметил Степан. — Не сумлевайтесь, дуб и есть.
— Ну, хорошо, пусть будет по-твоему. Что мы имеем далее?
— А далее нам велено: «стать спиною к забору и идти полста шагоф чуть более». — Куда идти? — поинтересовался Степан, тупо заглядывая в карту.
— По всей вероятности туда! — Нарышкин указал рукой. — То есть в глубь усадьбы.
Они отсчитали полсотни шагов. Заросли чуть расступились, и компаньоны уткнулись в низкую каменную кладку какого-то строения.
— А это что еще такое! — воскликнул Нарышкин.
Они обошли постройку. Судя по крыше, состоявшей из рам без стекол, тут должна была располагаться оранжерея. Однако внутри никаких следов посадок экзотических растений не обнаружилось.
Наверняка, они и были, но определить это не представлялось возможным, потому как все внутреннее пространство оранжереи было завалено навозом, подножие кучи которого начиналось у входа, а вершина была вровень со стенами.
«Гроза морей» сверился с картой и внимательным образом осмотрел благоухающее сооружение.
— Вот где жила золотая. Добра-то сколько! Я тебе, Степан, пятую часть обещал? Так и быть, бери половину, а хочешь, все забирай!
— Об чем это Вы, сударь? — Степан сделал брови домиком.
— Как о чем? Об этом? Вот он, клад твой! Видал, злата-серебра сколько навалено? Забирай!
— Вы, сударь, шутить изволите, — попытался улыбнуться Степан.
— Какие уж тут шутки! А вот Петр Кузьмич, похоже, шутку с тобой сыграл. Да и со мной тоже.
— Почему это?
— Да потому что на карте так и написано: «Рыть тута». И Крест жирный стоит: «+».
— «Тута» рыть, ты понял, Степан? Вот в этом самом дерьме, на два аршина вглубь, — Нарышкин даже повеселел от такого оборота событий.
— Да не может быть, чтоб Петр Кузьмич перед смертью шутки шутить стал, — Степан выглядел растерянным.
— А ну тебя, Степа. Тут же и так все понятно. Ройтесь в дерьме, кладоискатели! Всех уел покойничек. И тебя, и меня, и братца своего, и прочих до золота охотничков. Пойдем отсюда!
— Нет, Вы, сударь, как хотите, а я этого так не оставлю.
— Рыть что ли станешь?
— И стану. Нам оно не привыкать!
— Ну-ну, бог помощь. Велю дворне тебе лопату и тачку выдать. Только ты ж смотри, навоз на огород вывози. Хоть какая-то польза будет, — Нарышкин повернулся и зашагал по направлению к дому.
Степан поспешил за ним.
— Ну не верю я, сударь, что все наши хлопоты впустую были! Может, это он, Петр Кузьмич, специально сделал, чтоб глаза отвести. Сергей Валерьянович, велите людям навоз расчистить, а там уж посмотрим…
— Экий ты, Степан, неугомонный! Ну хорошо, кучу эту, конечно, нужно вывести и по огороду раскидать. Действительно, что за манера такая — росить, не достроить, да еще и загадить! Вот Россия-матушка!
— Нет, Сергей Валерианович, неспроста это тут навозом нагажено. Ой, неспроста! Я так думаю, немедля приступать надо. Вы сами то, сударь, посудите: зачем это покойнику навоз сюда валить. Коровник-то вона оно где, с версту будет. Что за шутки такие!
Два отчаянных смельчака дают обет, любой ценой найти девушку, похищенную племенем команчей. Но у каждого из искателей своя правда, своя цель: один хочет убить, другой — попытаться спасти. Экранизация «Искателей», поставленная гениальным режиссёром Джоном Фордом с Джоном Уэйном в одной из главных ролей, очень быстро снискала славу одного из величайших вестернов в истории кино.
Англия, XII век. Красивая избалованная нормандка, дочь короля Генриха I, влюбляется в саксонского рыцаря Эдгара, вернувшегося из Святой Земли. Брак с Бэртрадой даёт Эдгару графский титул и возможность построить мощный замок в его родном Норфолке. Казалось бы, крестоносца ждёт блестящая карьера. Но вмешивается судьба и рушит все планы: в графстве вспыхивает восстание саксов, которые хотят привлечь Эдгара на свою сторону, и среди них — беглая монахиня Гита. Интриги, схватки, пылкая любовь и коварные измены сплетены в один клубок мастером историко-приключенческого романа Наталией Образцовой, известной на своей родине как Симона Вилар, а в мире — как “украинский Дюма”.
Интербеллум – это период с 1918 по 1939 годы, когда человечество, выйдя из одной глобальной бойни, не просто не учло ошибок прошлого, но приложило максимум усилий, для того, чтобы войти во вторую, еще более масштабную и страшную войну. Эта книга рассказывает о том, как самые разные страны, и даже целые континенты неотвратимо катились к величайшей катастрофе XX века. О том, как амбиции, жажда экспансии, желание сделать лучше и гордыня, граничащая с откровенной глупостью, привели к жуткой всемирной катастрофе.
Профессор Фордхэмского университета Оскар Халецки на страницах своей книги прослеживает историю народов Центральной и Восточной Европы с древних времен до середины ХХ века. Автор освещает процессы формирования национальной идентичности и станов ления государств славян, народов Балтии, Подунавья и Балкан. Размышляя об истоках геополитических конфликтов и культурной общности народов, населяющих ключевой регион в самом сердце Европы, историк делает вывод, что свобода и независимость каждого народа необходима для стабильного баланса сил на континенте и развития цивилизации в целом.
Древние времена Карелии и Суоми. Здесь быль переплетается с небылью, владения людей соседствуют с владениями богов и духов. Здесь чародеи и прорицатели живут среди простого люда, взирает с небес Громовержец Укко, грозит вечной ночью Хозяин Зимы. Где-то на просторах от Ингрии до Лапландии вращается Пёстрая крышка – таинственное Сампо, источник счастья и богатства своих обладателей. Здесь создали легенды «Калевалы» – или, может быть, сложили в руны отголоски былого? Главный герой – карельский сказитель Антеро – вместе со своим племянником Тойво отправляется в путь, чтобы разгадать загадку Сампо.
Действие этого увлекательного исторического романа происходит во Франции времён правления Людовика ХIV. Страна охвачена эпидемией отравительства, которая проникла на самые верхние этажи власти. В преступлениях оказываются замешанными и королевские фрейлины. Их кавалерам приходится предпринять самостоятельное расследование, чтобы отстоять честь и достоинство своих возлюбленных и не допустить их гибели. Однако против юных красавиц ополчились совсем нешуточные силы, противостоять которым в одиночку невозможно.