Авантюристы - [49]
— А я им сказал, чтоб лопаты брали, а они слушать меня не хочут! — жалобно проблеял откуда-то из-за дверей Митька. — И еще скажу, хочут меня отлупить, и чтоб я говно сам греб!
Возникла неловкая пауза.
— М-да уж, однако… — покачал головой Алексей Петрович. — Распустился народ. В прежние времена этакого не было.
— Минутку, прошу извинить, — двинулся из-за стола Нарышкин, багровея и сверля депутацию дворни налившимся кровью подбитым глазом. Он выдавил Фроську в коридор, захлопнул за собой дверь, а затем после непродолжительной паузы по барскому дому ураганом пронесся истошный женский визг, грохот опрокидываемой мебели, топот ног, хлопанье дверей и хлесткое щелканье кнута. Затем в доме вновь воцарилась тишина, вся какофония звуков переместилась за его пределы. Щелканье бича и крики слышались теперь то из парка, то доносились со стороны цветника, то шум, треск веток и визг слышались из малинника, что буйно рос за огородом.
— Однако крут, — с оттенком удивления в голосе отметил Алексей Петрович, выглянув в окно. — Ишь ты, как погнал их арапником. Сущий дьявол!
— Бросьте, — Настасья Алексеевна подавила зевок. — Это же просто теленок. Неужели Вы не видите? «Корсар»! — она фыркнула и засмеялась. — Такого прибрать к рукам не сложно. За рожки его и в стойло, бодливого!
— Ну, не знаю, не знаю, — с сомнением покачал головой Нехлюдов. Однако же землицы у него преизрядно. Эвон сколько ее пропадает, — Алексей Петрович скорбно покривился. И зачем ему столько? Именье, почитай, профукал, и земля пропадет! У такого не залежится. Пропьет или в карты проиграет.
— Нам то с Вами что за дело? — ловя из варенья вишенку, сказала Настасья Алексеевна.
Нарышкин вернулся через несколько минут, взъерошенный и вспотевший. Он все еще держал в руке длинный витой арапник. Тяжело отдуваясь, Сергей пробурчал извинения.
— А мы тут о Вас разговаривали, — повела рукой по волосам Анастасия Алексеевна. — Хотите вишенку, Корсар?
— Ловко Вы их, — кивнул на дверь Нехлюдов. — Правильно, пусть знают! Разбаловались людишки, совсем потеряли стыд! А все потому, что оргнунга нет.
— Чего-чего, а этого добра хватает, — Сергей тяжело приземлился в кресло. — Ору, хоть отбавляй… а вот работать никто не хочет.
— Эй, кто там есть? Принесите еще вина! — крикнул Нарышкин.
Никто не отозвался. Дом, казалось, опустел.
— Митрич, Терентий, где вы там? Черт знает что! — выругался Сергей. — Разбежались все что ли? Эй, Терентий, иди сюда! И этот старый черт куда-то запропастился!
— Так я велю моему Евстафию принести, — Алексей Петрович проворно выскочил из-за стола и выглянул в приоткрытое окошко.
— Эй, Евстафий, — крикнул он, — принеси нам, дружок, вина. Возьми в коляске, в погребце пару бутылок.
— Я, знаете ли, везу с собой преотличнейшую запеканку! — сказал Нехлюдов, поворотившись от окна.
— Запеканку? — переспросил Сергей.
— Именно, — подмигнул Нехлюдов. — Мне ее присылает один приятель из Малороссии. Это, доложу я вам, просто боже ты мой, что за штуковина! Они ведь, шельмецы, что придумывают? Фрукты в глиняном горшочке заливают горилкой, обмазывают его плотненько тестом и ставят томиться в печь… Получается наливочка первостатейная, — Алексей Петрович причмокнул, поднеся щепоть пальцев ко рту.
— Пробовал делать сам — не то! Вкус не тот и ароматности нет никакой…
Сергей припомнил клейкий хмельной угар, царивший за столом у Нехлюдова, и слегка поморщился.
«Пинка бы тебе хорошего, черту липкому», — подумал он при этом жесте Нехлюдова.
Втянув плешивую голову в покатые плечи, в комнату, осторожно ступая, прошел Евстафий. Он хмуро поставил на стол бутыли с запеканкой, опасливо косясь в сторону Нарышкина.
— Что это у тебя, братец, с губой? — спросил Нехлюдов, приглядевшись к своему лакею.
— Да вот-с попал-с… под руку. Оне больно уж горячи-с, — Евстафий повел головой в сторону Сергея.
— Ну ладно, ступай. Ступай, — поспешно приказал Нехлюдов. — Однако вечереет! воскликнул он, чтобы как-то сгладить неловкую ситуацию.
Выпили запеканки. Малоросский напиток пришелся по вкусу.
Объявился Митрич, который от гнева барина хоронился в погребе и успел там хорошенько окунуться в остатки барских запасов. Сергей распорядился: найти повара Григория, освободить его от работ с тем, чтобы он приготовил ужин.
Старик, шаркая, кинулся исполнять. Тогда же, прихлебывая запеканку, было решено, что гости останутся на ночлег.
…А тем временем в оранжерее все еще кипела работа. Степан, торопясь добраться до вожделенного богатства, мокрый от пота, орудовал лопатой с проворностью и исступлением, которых трудно было ожидать от него ранее. Разбежавшаяся дворня куда-то попряталась, и разгребать навоз так никто и не явился. Вечерело. На киноварно-золотистый небосвод наползала рыжая, отливающая у горизонта чернотой туча. Стал накрапывать мелкий дождик.
Отыскавшийся Терентий прикатил откуда-то тележку, и Митька Косой, всякий раз впрягаясь в нее, лихо гикал, будто застоявшийся жеребец.
— Хороший навоз, жирной! Этаким хорошо картофель, к примеру, уговнить! — хвалил барское дело Митька. — Мы-то в этом годе малость с жирку сбрыкнули. Толком ничего не посадили, распорядиться некому было. Ну да оно ничего. Землице и отдохнуть надо. Оно полезно…
Эндрю Ливербарроу по кусочкам восстанавливает печально известные события 26 апреля 1986 года, прославившие Чернобыль на весь мир. Автор делится своими впечатлениями о Припяти и выводами, к которым он пришел в ходе собственного расследования. Материалы, собранные автором, использовались создателями культового сериала «Чернобыль», что позволило им добиться особой достоверности.
Два отчаянных смельчака дают обет, любой ценой найти девушку, похищенную племенем команчей. Но у каждого из искателей своя правда, своя цель: один хочет убить, другой — попытаться спасти. Экранизация «Искателей», поставленная гениальным режиссёром Джоном Фордом с Джоном Уэйном в одной из главных ролей, очень быстро снискала славу одного из величайших вестернов в истории кино.
Интербеллум – это период с 1918 по 1939 годы, когда человечество, выйдя из одной глобальной бойни, не просто не учло ошибок прошлого, но приложило максимум усилий, для того, чтобы войти во вторую, еще более масштабную и страшную войну. Эта книга рассказывает о том, как самые разные страны, и даже целые континенты неотвратимо катились к величайшей катастрофе XX века. О том, как амбиции, жажда экспансии, желание сделать лучше и гордыня, граничащая с откровенной глупостью, привели к жуткой всемирной катастрофе.
Профессор Фордхэмского университета Оскар Халецки на страницах своей книги прослеживает историю народов Центральной и Восточной Европы с древних времен до середины ХХ века. Автор освещает процессы формирования национальной идентичности и станов ления государств славян, народов Балтии, Подунавья и Балкан. Размышляя об истоках геополитических конфликтов и культурной общности народов, населяющих ключевой регион в самом сердце Европы, историк делает вывод, что свобода и независимость каждого народа необходима для стабильного баланса сил на континенте и развития цивилизации в целом.
Действие этого увлекательного исторического романа происходит во Франции времён правления Людовика ХIV. Страна охвачена эпидемией отравительства, которая проникла на самые верхние этажи власти. В преступлениях оказываются замешанными и королевские фрейлины. Их кавалерам приходится предпринять самостоятельное расследование, чтобы отстоять честь и достоинство своих возлюбленных и не допустить их гибели. Однако против юных красавиц ополчились совсем нешуточные силы, противостоять которым в одиночку невозможно.