Авантюрист - [46]

В поезде пассажиров было сравнительно немного. Фрэнк впервые за долгое время путешествовал как гражданское лицо и, несмотря на выданные в Англии документы, подтверждающие его льготы, вынужден был постоянно отвечать на массу вопросов и представлять свой багаж для досмотра. То и дело оказывалось, что нужно получить новые пропуска.

Перед отъездом полковник Гаррисон предупредил его о подобных сложностях, и сейчас Фрэнк в отличие от других пассажиров, дававших волю своему возмущению и взывавших к справедливости, воспринимал происходящее с философским спокойствием.

Он чувствовал себя прекрасно, хотя прошло всего три недели с тех пор, как его выписали из госпиталя и он вышел в отставку (благодаря полковнику этот процесс был ускорен). Почти две недели он отдыхал в аббатстве Кросстриз, а затем вернулся в Лондон для собеседования с полковником. Время, проведенное за городом, в значительной степени повлияло как на его физическое, так и на душевное состояние. Он стал чувствовать себя другим человеком.

В аббатство Фрэнк прибыл взвинченным, но вскоре все причины для беспокойства отпали. Герберт Мур удостоился всего нескольких строчек в газетах. Коронер, проводивший расследование, отметил, что по роду деятельности несчастный все время находился в депрессии, кроме того, он был подавлен тем, что его признали негодным к военной службе.

И все же это событие не прошло для Фрэнка бесследно. Оно заставило его едва ли не впервые задуматься о собственной жизни. Он спрашивал себя, к чему он стремится, какая тайная сила движет им.

Ему хотелось лучше понять себя, причину тех или иных своих поступков, заглянуть в самые сокровенные глубины собственной души.

В жизни любого человека наступает момент, когда он становится откровенным с самим собой. Для Фрэнка тоже настал этот период. Он выразился в бессонных ночах и грустных размышлениях. Фрэнк лишился былой самоуверенности и чувствовал себя так, будто стоит на перепутье, беспомощный и униженный.

Однако пребывание в аббатстве постепенно укрепило его дух и вселило в него надежду.

Кроме леди Стэнбери, там жили ее давние друзья — семейная пара, которая, как и она, потеряла своего единственного сына.

— Я не пригласила молодежь, — сказала леди Стэнбери, встретив Фрэнка в холле особняка, — так как решила, что вам захочется побыть в тишине и покое и хорошо отдохнуть перед началом работы.

Фрэнк не поинтересовался у нее, какую именно работу ему придется выполнять. Он был достаточно умен, чтобы понять: когда он понадобится полковнику Гаррисону, тот пошлет за ним. А пока он должен набираться сил и готовиться к предстоящей ему работе.

Фрэнк подолгу лежал под деревьями в саду аббатства, гулял по лужайкам, вдыхал свежий деревенский воздух и нежился на солнышке. Природа помогла ему вновь ощутить радость бытия.

В субботу утром он увидел, как леди Стэнбери вышла из дома с огромной корзиной лилий.

«Я собираюсь украсить цветами церковь, — сказала она. — Не хотели бы вы пойти со мной?»

Фрэнк, ценивший мгновения, когда они с хозяйкой дома оставались наедине, вскочил на ноги. Он искренне полюбил леди Стэнбери, которая одним своим присутствием пробуждала и в нем, и в окружающих их лучшие качества.

Они медленно шли к небольшой церквушке из серого камня, расположенной недалеко от особняка. Фрэнк отметил, что церковный сад тщательно ухожен, что почти на всех могилах растут цветы.

Зайдя в церковь, они двинулись по проходу. Ковер приглушал их шаги.

Когда леди Стэнбери расставила цветы и стала собираться в обратный путь, Фрэнк спросил ее:

— Почему вы так добры ко мне?

— Думаю, — не сразу ответила она, — что вы нуждаетесь в доброте.

— Почему вы так решили? — удивился Фрэнк.

— А разве я не права?

— Нет, вы правы, — проговорил он. — Если быть честным, то я не подозревал об этом до встречи с вами. Ваш образ жизни и мир, в котором вы живете, отличаются от того, что я видел прежде. Наверное, я подсознательно искал именно это.

— Нет, — покачала головой леди Стэнбери, — вы ошибаетесь. Вы думаете так, потому что еще не оправились от болезни и не чувствуете себя достаточно сильным, чтобы участвовать в ежедневном сражении, которое уготовано судьбой каждому человеку, который трудится на своем поприще. Здесь слишком спокойно, слишком умиротворенно. Но это рай для тех, кто уже достиг заката жизни, вроде меня. Вас же ждут важные дела, но вот осознаете ли вы это. — Помолчав, она добавила: — Под «важными делами» я подразумеваю то, что имеет значение не для человечества в целом, а для вас лично. Каждый из нас рано или поздно должен найти себя и постараться достичь своих высот.

— Я только в последнее время, — признался Фрэнк, — стал задумываться, какова цель моей жизни. Только сейчас я осознал, что у меня действительно есть образец, которому хочется соответствовать.

— Мы не можем быть счастливы, — проговорила леди Стэнбери, — пока не знаем, чего и каким образом хотим добиться в жизни. Главная проблема нашего воспитания заключается в том, что под «быть хорошим» мы подразумеваем бездействие. Только через активное совершенствование в правильном направлении мы сможем чего-либо добиться.