Атлант расправил плечи - [568]

Этот последний параграф полностью содержится в «Источнике». Герои Рорк и Тухи являются иллюстрацией нынешнего положения дел. Посему эта тема должна быть не генеральной для «Забастовки», но лишь частью ее, которую следует упомянуть снова (хотя и кратко), чтобы сделать изложение ясным и полным.

Первым делом необходимо решить, на ком нужно акцентировать внимание – на Движителях, паразитах или на мире. Ответ: на мире. Повествование должно вестись о принципах мироустройства.

В этом смысле «Забастовка» должна стать куда более «общественно значимым» романом, чем «Источник». Тот роман был посвящен «индивидуализму и коллективизму в душе человека»; он обнаруживает природу и функции творцов и потребителей. Идея состояла в том, чтобы показать суть Рорка и Тухи: две крайности, два полюса. Остальные персонажи демонстрировали варианты отношений личности к обществу. Основной темой было описание характеров, людей как таковых, обнажение их природы. Их взаимоотношения – то есть собственно общество, связи между людьми – были неизбежны, но вторичны, представлялись как прямое следствие столкновения Рорка и Тухи. Однако они не раскрывали тему.

Здесь темой должны стать взаимоотношения. Посему частное обязано отступить на второй план. То есть персональный аспект необходим только в той степени, в которой он проясняет взаимосвязи в обществе. В «Источнике» я показала, что миром движет Рорк, что Китинги паразитируют на нем и одновременно ненавидят, а Тухи стремятся погубить его. Но тема была представлена Рорком, а не его отношением к миру. Теперь меня интересуют взаимоотношения.

Иными словами, я должна подробно показать, как Движители способствуют развитию мира и как именно потребители паразитируют на творцах – психологически и особенно в конкретной физической реальности. Особое внимание – на конкретные события действительности и ни на мгновение не забывать, что все материальное является следствием устремлений души.

Однако ради целей повествования я начинаю не с примеров того, каким образом потребители паразитируют на Движителях в повседневной реальности, не начинаю я и с описания привычного им мира. (Это дается только в сюжетно необходимой ретроспективе при обращении к прошлому или в качестве следствия самих событий). Я начинаю с фантастического предположения забастовки, организованной Движителями. Следует отметить четкое разделение: я не намереваюсь прославлять здесь Движителей (этому был посвящен «Источник»). Я хочу показать, насколько отчаянно мир нуждается в Движителях и насколько скверно он обращается с ними. И я демонстрирую это гипотетической ситуацией, показывая, что случится с миром без них.

В «Источнике» я не называла прямо, насколько безнадежно наше положение без Рорка, ограничиваясь лишь косвенными указаниями. Я продемонстрировала, в какой мере и в силу каких причин жесток к нему мир. Это была книга о Рорке, я показала суть творческой личности. Новый роман должен стать историей общества, это анализ дисгармонии тела и сердца – тела, умирающего от анемии.

Я не показываю детально, что делают Движители, – это становится ясно лишь опосредованно, но объясняю, что случается, когда они перестают делать свое дело. (Так становится очевидна значимость их дел, равно как и исключительность их предназначения. Это важное замечание для конструкции всего повествования.)

Чтобы создать свой роман, Айн Рэнд должна была сформулировать систему объяснений, почему Движители позволяют потребителям паразитировать на своих талантах, почему за всю историю творцы ни разу не объявили забастовку, какие ошибки, присущие даже лучшим из них, сделали их зависимыми от посредственностей. Ответ найдем в образе Дагни Таггерт, наследственной владелицы железной дороги, объявившей войну забастовщикам. Вот заметка о ее психологии, датированная 18 апреля 1946 года:

«Ее ошибка и причина отказа присоединиться к забастовке кроется в сверхоптимизме и избытке уверенности в себе (особенно в последнем).

Сверхоптимизм: она считает людей лучше, чем они есть, она великодушна и не желает верить, что человеческие пороки неисправимы.

Избыток уверенности: она считает себя способной сделать больше, чем это по силам человеку. Она полагает, что способна независимо ни от кого управлять железной дорогой (и миром), может убедить окружающих делать то, что правильно с ее точки зрения, будучи им примером. Никого не принуждая, конечно, не порабощая приказами, но увлекая своей энергией и талантом, она будет эталоном правильного жизнестроительства, она научит и вдохновит любого, она настолько одарена, что каждый сможет заимствовать ее опыт. (Это вера в рационализм человека, во всемогущество разума. Ошибка? Рассудок не автоматичен. Те, кто отрицают разум, не будут союзниками ему. Нельзя рассчитывать на них. Их надо оставить в покое.)

В отношении этих двух пунктов Дагни совершает существенную (но простительную и вполне понятную) ошибку, которую часто допускают индивидуалисты и творцы. Ошибка эта является следствием лучших качеств их натуры и результатом принципа рационализма, однако принцип этот реализуется неверно.