Астровитянка. Книга I. Космический маугли - [86]

– Вот именно – нет сил в природе, которые могут остановить гравитацию, сжимающую звезду или Вселенную! А вы в своей публикации утверждаете обратное! – не выдержал сердитый профессор и сам затронул статью в «Юном астрономе».

– Если гравитацию нельзя компенсировать другими физическими силами, то остается один вариант – победить гравитацию самой гравитацией, – упрямо сказала Никки. – Гравитационное притяжение – вовсе не единственный эффект гравитационного поля, поэтому мы можем натравить гравитационные феномены друг на друга до полного взаимного уничтожения.

Профессор Гутт слушал с выражением глубокого скепсиса на лице.

Робби прошелестел в ухо Никки:

– Никки, тебе пора научиться заводить не только врагов, но и союзников… Вспомни: тщеславие – могучая вещь…

Послушная Никки перестроилась на ходу:

– Сэр, вы же профессиональный теоретик! Ваша работа по искривлению световых лучей в гравитационном поле коллапсара, где вы показали, что человек на коллапсирующей звезде будет видеть заворачивающийся вокруг него горизонт и сжимающееся небо над собой… – это классическая работа, достойная Ньютона!

Гутт удивлённо поднял брови.

А Никки увлечённо говорила:

– Я, будто собственными глазами, вижу, как горизонт встает на дыбы вокруг меня и искривляется, словно края огромной чаши, растущей всё выше и выше! Небо надо мной становится всё меньше, но звёзд на этом съёживающемся в овчинку небосклоне – всё больше, потому что звёзды другого полушария выбегают из-за взбесившегося горизонта. В конце концов я оказываюсь внутри кокона вывернутой наизнанку звезды – почти чёрной дыры, и вся небесная сфера сжалась в сверкающую точку над моей головой! Профессор, это гениально!

Профессор Гутт размягченно хмыкнул и победно оглядел остальную аудиторию.

– Пусть дилетанты читают популярные статейки, построенные на словесной эквилибристике и примитивных аналогиях, – продолжила Никки вкрадчивым располагающим голосом, – учёные такого экстра-класса, как вы…

Профессор ещё больше приосанился.

– …должны верить только уравнениям – безошибочному математическому языку настоящей науки. Давайте я изложу в курсовом реферате формулы для модели Вселенной с переменной гравитационной массой, а вы их проверите и сделаете авторитетное и, несомненно, верное заключение. В этих расчётах есть совершенно прелестное преобразование с запаздывающими потенциалами – очень похожее на то, что вы проделали в своей замечательной работе по движущимся гравитационным линзам в «Астрофизикал Джорнал» в прошлом году. Ваш анализ модели Вселенной с изменяющейся массой захочет напечатать не только какой-то там журнальчик для юных астрономов – даже «Нэйчэ» и «Сайенс» передерутся за право опубликовать ваше мнение!

Профессор снова гордо посмотрел на студентов, слушавших с открытым ртом.

– Ну что ж, – сказал он невообразимо величественно, – в этой идее есть… э-э… рациональное зерно. Напишите такой реферат… кхм… и, может быть, я выкрою свободную минутку посмотреть его… гм… только не надо тянуть до лета… или до Рождества. Напишите… э-э… побыстрее.

Джерри восхищённо посмотрел на невозмутимую Никки. А та незаметно потрепала Робби по пластиковой мудрой голове.

В ноябре в Школу заявилась сама Большая Тереза из Лунного госпиталя.

– Ну, как ты тут устроилась? – грозным тоном спросила она Никки, срочно вызванную в медотсек.

– Отлично, прекрасное местечко, – бодро сказала девочка, перебираясь из коляски на ложе диагноста и ёжась от прикосновений холодного пластика. – Спасибо огромное, что предупредили кухню Колледжа о кьянти в моём меню. Иначе мне пришлось бы туго…

– Это моя работа, – проворчала Большая Тереза. – Давай-ка посмотрим твою спину.

– Что вы думаете про нейроимплант? – спросила Терезу доктор Берринджер, врач Колледжа, улучив момент, когда диагност, проглотивший тело пациентки, громко зажужжал. – Можно заменить его на обычную биоткань и избавить девочку от постоянной зависимости от компьютера?

– Можно, – вздохнула Тереза, – но эта операция стоит дорого… социальная страховка Никки её стоимость не покрывает. Кроме того, эта девочка и не хочет расставаться со своим Робби… Они срослись так, что разговоры об отделении её друга вызывают у Никки сильнейший психологический стресс. – Большая Тереза понизила голос, косясь на белый корпус диагноста: – Эта странная пара иногда меня пугает – Робби эмоционален, как человек, а девочка бывает рассудочнее компьютера…

Через час всяческих анализов и просвечиваний Тереза заявила:

– Одевайся и иди обедать.

Никки оделась, приладила на спину рюкзачок с Робби и села в коляску.

– Кресло оставь, я его заберу, – буркнула Большая Тереза. – Хватит, ходи на своих двоих…

Никки, совершенно не ожидавшая такого сюрприза, завопила от радости, спрыгнула с инвалидной коляски и бросилась на шею огромной врачихе.

– Ну ладно, ладно… – потеплевшим голосом произнесла та, похлопывая Никки по спине. – Штангой заниматься пока нельзя, остальное всё можно.

– И летать?! – с восторгом спросила Никки.

– И летать, – подтвердила Тереза с непривычной улыбкой на крупном лице.

– Спасибо, спасибо, спасибо!!! – Никки с воплем выскочила за дверь и стремглав помчалась через лужайку – впервые свободная как ветер.