Ассистенты - [100]

— Извини меня, Чарлз, — говорит Гриффин.

— Я сбегаю в магазин во время ленча.

— Отлично. Соедини меня с Гамп.

Это значит, что он хочет поговорить со звездной сценаристкой Рейчел. Не знаю, почему он зовет ее Гамп, но признаю, это имя идеально ей подходит.

РЕЙЧЕЛ

День, когда Гриффин позвонил и сказал, что ему очень понравился мой сценарий, был самым замечательным в моей жизни с приезда в Лос-Анджелес. А на следующий день позвонил Дэн и хотел срочно со мной поговорить. Я как раз делала двойной мокколатте, поэтому сначала закончила, а потом попросила Нугунду — парня из Ботсваны с огромными бесцветными глазами — ненадолго подменить меня.

— Я не могу, мэм-саиб, — ответил он с забавным, едва различимым британским акцентом. — Не умею обращаться с этой адской машиной.

— Всего на одну минуту, — попросила я. — Если кто-то подойдет, улыбнись, у тебя это здорово получается, и скажи, что не говоришь по-английски.

— На каком языке, мэм-саиб?

— Не важно. Если хочешь, на суахили. И пожалуйста, прекрати меня так называть. Мы же в Америке.

— Я не говорю на суахили, мэм-саиб.

Я вышла в служебное помещение и взяла трубку. Знаю, это нарушение правил, если только не случилось что-то чрезвычайное. Я волновалась и надеялась, что не произошло ничего страшного.

— Дэн, это я. Что стряслось? Что-то с матерью?

— С твоей другой матерью.

— Какой другой матерью?

— Викторией.

— Викторией? Она позвонила?! — Я не могла поверить его словам. Я не видела ее уже три недели и не надеялась услышать снова. — Чего она хотела?

— Не знаю, — ответил Дэн. — Но мне показалось, она в отчаянии. И просит, чтобы ты ей немедленно перезвонила.

— Я не могу. Я работаю.

— Рейч, послушай, эта женщина была сама не своя.

Я все же позвонила Виктории и услышала, что она немедленно хочет меня видеть. Я объяснила, что больше не являюсь ее ассистенткой, у меня хорошая работа в кафе «Старбакс» с большими возможностями и неплохими льготами, и я перезвоню ей, когда освобожусь.

— Нет! — орала она в трубку. — Ты нужна мне немедленно! Ты меня поняла?

— Я заеду к вам после работы, — сказала я и повесила трубку. Пожалуй, можно взять для нее коробку новых очень вкусных шоколадных конфет, которые мы только что получили. Я люблю шоколад!

Как и обещала, после работы я подъехала к дому Виктории. Она сама открыла мне ворота, и это показалось мне странным. Поднимаясь к дому, я заметила, что сад выглядит запущенным, как будто в последнее время за ним не ухаживали. Это тоже меня удивило, но все равно я не ожидала того, что увидела внутри. Дом и особенно кухня были в страшном беспорядке. Повсюду валялись упаковки с остатками еды, даже из отличного индийского ресторана «Акбар», расположенного на бульваре Уилшир, и замечательного маленького итальянского кафе «Пицци-котти» на бульваре Сан-Висенте.

— Господи, Виктория, — Я постаралась скрыть шок, который испытала, — что здесь произошло?

— Я всех уволила.

— Даже садовника?

— Особенно садовника. Он работал на «Нэшнл инкуайрер».

Я заметила, что в конце холла около лестницы в подвал разбито зеркало.

— Вот это да! Что произошло?

— Я разбила его. Я разбила все зеркала в доме. В них я выгляжу толстой.

Конечно, они полнили ее. Она не была толстой по меркам, скажем, города Бредфорда в Пенсильвании, но по голливудским стандартам Викторию можно было назвать тучной.

— Вы разбили все зеркала в доме?

— Что с тобой? — заорала она. — Почему ты повторяешь каждую мою фразу? Ты совсем ненормальная?

— Виктория! — Я даже топнула ногой, чтобы продемонстрировать, что не шучу. — Я не позволю так со мной разговаривать. И не позволю плохо отзываться о ненормальных…

Я уже собиралась рассказать ей о Дэви Фуллере, маленьком мальчике из Шутарленда, который любил прятать чужую обувь. Каждый раз, когда я смотрела в его лицо и на очки с толстыми стеклами, у меня разрывалось сердце, потому что Дэви Фуллер тоже хотел стать писателем. Но я взглянула на Викторию и поняла, что она не в настроении выслушивать чужие истории.

— Почему ты покинула меня? — спросила она, смягчившись.

— Что, простите?

— Почему ты меня бросила? Мне казалось, мы подходим друг другу.

— Не стоит говорить о прошлом, — сказала я. — Сначала нужно навести здесь порядок.

— Как ты считаешь, зачем я позвала тебя?

— Не знаю.

— Я позвонила, потому что постоянно о тебе думаю, — призналась Виктория.

Ее слова меня взволновали. Микаэла рассказала мне во всех подробностях о том, что произошло между ней и одной дамой — директором по кастингу, и я не хочу, чтобы со мной случилось нечто подобное.

— Я никак не могу забыть, что ты сказала мне в тот день.

— О чем?

— Что я должна во всем признаться. Вот это да! Серьезное дело!

— Вы решили сказать правду?

— Да, — подтвердила Виктория. — Позвони Рэндаллу и Джонни. Они должны приехать и помочь с пресс-конференцией.

Я пошла в грязную кухню, взяла телефон и сначала набрала номер Рэндалла. Он не смог ответить, потому что на другой линии обсуждал с кем-то свои права на ребенка. Потом я позвонила Джонни. У него тоже были проблемы.

Я вернулась к Виктории и сказала, что они оба заняты. От Рэндалла ушла жена, а от Джонни — самый важный клиент, Тревис Траск. Кроме того, Джонни обжег в солярии пенис и готовит иск производителю.