Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга первая: Критический обзор важнейшей литературы вопроса - [143]
δ) пребывание в постоянном молчании или абсолютном спокойствии — ἡσυχία — прославляется, как особенная добродетель, многими отцами монашества, особенно египетскими. Это аскетическое упражнение, в связи с пребыванием в глубоком созерцании признавалось настолько важной особенностью в поведении монаха, что уже в законах Юстиниана имена φροντιστήρια или ἡσυχαστήρια, употреблялись, как равнозначащие названию «монастырь».
ε) наконец, некоторыми подвижниками практиковалось пребывание в постоянной покаянной скорби, или покаянные слезы о грехах, т. е. о своей ли прежней греховной жизни или о греховности мiра вообще. Впрочем, этот вид аскетизма шире и заметнее проявился только в позднейшую эпоху. [1726]
Касаясь аскетизма практически-социальной жизни, немецкий ученый с нескрываемой симпатией говорит о проявлении и осуществлении в монашеской жизни христианского начала любви к ближним, приводит некоторые факты самоотречения, самоограничения и самоотверженного труда, имевшие в основе служения делу христианской любви. В частности, он указывает, напр., на христианское гостеприимство, как на симпатичную черту, принадлежавшую почти всем без исключения киновитам; останавливается с восхищением на разъяснении взаимного отношения в монашеской жизни труда и молитвы, которое принадлежит аскету Люцию. Имея в виду надменную мечтательность некоторых монахов, которые отрицали ручной труд ради мнимой необходимости постоянной молитвы (ссылаясь на 1 Фесс 5:17), названный подвижник высказывает, что работа и молитва не исключают друг друга, а должны существовать совместно; что труд, освященный молитвой, оказывается плодоносящим и в том отношении, что если излишек выручки употреблять на бедных, то через это благотворитель приобретает себе ходатаев перед Богом, которые продолжают молиться за него, когда тот ест и спит.
Отделы: «Аскетизм безусловного послушания» и «Аскетизм чрезмерного смирения», как ясно видно из самого их названия, содержат факты, относящиеся к проявлению чрезмерного, иногда, по суждению Zöckler’a, прямо неразумного и бессмысленного послушания и ложного смирения, включая сюда встречавшиеся иногда случаи, когда подвижники прикидывались глупыми и душевно больными, преимущественно с той целью, чтобы избежать чести быть посвященными во епископа и пресвитера. Впрочем, факты того и другого рода, по сознанию самого Zöckler’a, в изображаемую эпоху были еще довольно редки, исключительны. [1727]
При чтении и изложенного отдела постоянно чувствуется недостаток у автора положительных данных и определенного критерия для безошибочной оценки нравственного значения тех или других аскетических явлений и действий подвижников. Необходимость такой твердой принципиальной почвы, крайняя важность изучения подлинного и цельного мiровоззрения христианских аскетов особенно настойчиво заявляют о себе в тех случаях, когда автор покидает объективную и нейтральную почву фактов и выражает свои личные (собственно общепротестантские) взгляды и субъективные чувства и впечатления. [1728] Если одни проявления молитвенного аскетизма автор считает умеренными и осторожными, а другие признает нездоровыми и фантастическими крайностями; [1729] если, по суждению Zöckler’a, как в положительной, так и в отрицательной аскетике можно находить примеры и факты, на которых в разнообразных формах отпечатлялся дух больного отрицания мiра и враждебного отношения к природе; [1730] если в действиях аскетизма безмолвного созерцания профессор находит близкую аналогию с явлениями буддизма, неоплатонизма и под.; [1731] если в некоторых фактах аскетического послушания тот же автор усматривает даже явления абсурдные, — то не представляются ли все эти отзывы и суждения недоказанным, непроверенным, скороспелым и поспешным выводом неполного и ненаучного неведения; не являются ли эти положения результатом односторонней и неглубокой поверхностной общей точки зрения, наблюдающей видимое, феноменальное, но опускающей из вида нередко существенное и основное?
Ведь аскеты не только совершали систематически и сознательно известные факты, но и определенно высказывали, почему они поступают именно так, употребляют те, а не другие вспомогательные способы и приемы. Следовательно, мы обязаны, прежде чем высказывать свое определенное мнение об их поступках и действиях, выслушать их собственное объяснение своего поведения. Другими словами, надо знать, обстоятельно наследовать и твердо установить не только внешние факты аскетической практики, но понять правильно и основы теоретики аскетизма,
