Асфальт - [79]

– Ох и рожа-а! – бормотал он.

***

А Миша в период увлечения этими фотографиями был килограммов на семь – восемь больше. И живот был заметный, и щёки можно было увидеть со спины. Это был странный период. Он случился с ним как раз после того, когда оборвалась, а потом и иссякла любовь. Светлана вырвалась из его жизни, любовь ушла, осталась страшная пустота, и в эту пустоту хлынула всякая всячина, почти без разбора. Правда, тогда Миша работал так, как до того даже не пытался.

Тогда ему казалось, что он только и делает, что работает. Миша работал, а в перерывах объяснял дома Ане, что работа требует от него максимальных временных затрат, что у него очень важные дела и что она всё равно не поймёт.

Как ни странно, но тогда дела шли очень успешно, Миша в тот период завёл много новых связей и контактов и, можно сказать, перешёл на другой уровень. Тогда деловые встречи почти всегда переходили в деловые ужины, а дальше в многозначительные пьянки. Тогда он много ходил на разные шумные мероприятия, благотворительные концерты, приёмы то там, то здесь. Везде было много полезных и нужных людей, везде нужно было выпивать. И ничего нельзя было пропускать.

Миша тогда очень удивлялся тому, что ел совсем нерегулярно, как ему казалось, мало, но толстел. Он всё думал, что в суматохе весь день не было во рту ни крошки, и по этому поводу вечером наедался. Или весь день перехватывал какие-то бутерброды, какие-то мелочи, какую-то дрянь. И толстел. Толстел и ничего с этим поделать не мог.

Миша тогда пил разные модные таблетки для похудения, по совету друзей выпивал за день много воды, старался пользоваться заменителем сахара. Но ничего не помогало.

Он завёл себе хорошие и точные весы, которые стояли в ванной комнате. Миша взвешивался перед сном и утром. Утром он становился на весы только после того, как писал, отсмаркивался и брился, без трусов и до душа. Трусы – это одежда и граммы, а после душа в волосах и на теле оставалась вода. А это тоже граммы. Мише нужен был объективный вес. Он очень надеялся на то, что вес начнёт уменьшаться. Он вспоминал, что же он ел вчера, понимал, что почти ничего не ел. Но вес не уменьшался, а наоборот.

Проблем с алкоголем у Миши тогда не возникало. Как ему казалось, он ситуацию держал под контролем. Но деловых встреч, мероприятий, контактов и совершенно необходимых для участия вечеринок становилось всё больше и больше. Так что Миша вдруг понял, что выпивает практически каждый день. И ему это нравилось.

Да и дела шли хорошо. Так хорошо, что и желать лучшего было нельзя. И тут Мишу прихватило. Здоровье и организм напомнили о себе. И Миша испугался. Ему сначала было больно в одном месте, но он не обращал внимания. Потом стало больнее. Тогда Миша принялся пить таблетки. А потом уже прихватило всерьёз. Ему пришлось даже лечь в больницу. Там его напугали страшным диагнозом, который впоследствии не подтвердился. Но Миша испугался, понял всё происходящее как серьёзное предупреждение и решил поменять свой подход к жизненному процессу.

Он провёл тогда в больнице около месяца, сильно похудел за то время, о многом подумал и вышел из больницы настроенным на созидание, на размеренную и цивилизованную жизнь и на хорошее поведение. Он даже несколько месяцев не курил.

***

Миша твёрдо решил убрать со стены фотографии. По крайней мере фото с оперным певцом обязательно. Но он стоял перед аккуратно и продуманно развешанными, вставленными в хорошие рамки фотоизображениями, и не знал, что повесить на их место. Он решил вернуться к этому вопросу в понедельник, а пока и снятого знака «бесконечности» было достаточно. Миша держал его в руках и размышлял, куда бы его засунуть. А круглый этот знак был большой и довольно тяжёлый.

Миша беспомощно и совершенно бесцельно побродил по кабинету из угла в угол, думая, что ищет место, куда бы затолкать своё творение, или в поисках того, во что его можно завернуть. Но как дома без жены ничего не мог найти, так и на работе без Валентины Миша ничего не находил.

– Валя-а-а! – беспомощно крикнул Миша, стоя посреди кабинета, прислушался и снова позвал: – Валентина-а!

Через некоторое время они сидели с Валентиной и пили кофе в маленьком кафе их офисного здания. Можно было выпить кофе, и не уходя из офиса, но в обеденное время Валентина обязательно покидала рабочее место, а то никакого отдыха и перерыва не получалось. Миша неожиданно для себя и для неё пошёл с ней вместе. Он просто не захотел оставаться один в офисе. Есть Миша не хотел совершенно, но за компанию с Валентиной сжевал какой-то салат. А вот курить за компанию не стал. Он очень хотел закурить под кофе и даже представил, как закружится голова и как накроет его первая за день сигарета. Но он нашёл в себе силы отказаться от этой сигареты и просто пил кофе.

– А куда вы этот свой любимый знак теперь? – спросила Валентина. – Я к нему уже так привыкла.

А «Бесконечность» уже была завёрнута Валентиной в бумагу, и ею даже был найден большой пакет, и всё было упаковано в лучшем виде.

– Так возьми его себе, – тут же предложил Миша.

– Спасибо! Мне дорожных знаков хватает на работе. Некоторое время пили кофе молча. Валентина достала из пачки сигарету, она явно собиралась закурить вторую подряд, но посмотрела на Мишу и курить не стала.