Арвиальская канва - [7]

— Сюда заглядывал один из твоих друзей, — сообщила сестренка. Пожалуй, только она в свои прекрасные пятнадцать могла счесть моих нынешних знакомых друзьями. — Такой… бритоголовый. Очень расстроился, что не застал тебя, и просил передать, что нашел знакомых в том святилище, которые ты выбрала, и сможет провести тебя, чтобы осмотреть его изнутри. Кстати, почему я узнаю о твоем выборе от постороннего человека, а? — Она сощурилась и гневно потрясла огнестрелом.

Но напряглась я не из-за пляшущего под носом дула.

Конечно, стал бы Ланс маячить перед носом у Витора, когда есть такая удобная мишень, как моя сестра!

— Не открывай ему больше.

Брианна с недоумением опустила руки.

— А его это остановит? — помолчав, проницательно поинтересовалась сестренка.

— Нет, — помедлив, честно признала я. — Я поговорю с ним.

Хотя ведь именно этого он и добивался, засранец этакий!

Брианна стояла, выжидательно заломив светлую бровь и уперев руки в боки. На мгновение я почувствовала себя загулявшим муженьком, явившимся поутру, и послушно покаялась:

— Он соврал. Я еще не выбрала святилище. Ланс просто… — я замялась, не в силах продолжить. «Ланс» и «просто» в одном предложении упорно не сочетались.

— А, — кивнула сестренка, так и не дождавшись окончания фразы. — Значит, это тот самый…

Я тяжело вздохнула и нагнулась, чтобы расшнуровать ботинки. Обсуждать того самого я была решительно не готова.

Хозяйке гостиницы в шумном райончике в одном квартале от самого большого пляжа Арвиали вообще не стоило связываться с теневыми людьми. Частные консеквентеры и талботы низших чинов в «Веточке» мелькали едва ли не чаще постояльцев, расследуя супружеские измены и мелкие скандалы. Торговать неправедно добытой информацией у них под носом было ужасно опрометчиво.

Но отца не стало слишком рано. С огненными магами это случалось: они проживали свою жизнь, пылая и искря, оставляя следы в сердцах и судьбах, — и прогорали, как сухие щепки, едва протянув с полвека. Брианне тогда только-только исполнилось четырнадцать, а я, как и полагалось первенцу мага, в двадцать пять лет должна была отправиться в святилище и оборвать все связи с внешним миром, служа Хикаи-Токалль. Необходимость посвятить свою жизнь огненному ящеру, одаривающему людей пламенно-рыжими волосами, и раньше не приводила меня в восторг, а уж когда вдруг оказалось, что из-за этого Брианна останется одна в неполные шестнадцать и загремит в детский дом при той проклятой лаборатории, где служил отец…

Его дар сыграл с нами злую шутку. Дети магов не подлежали усыновлению и поголовно состояли на учете у военных. Если бы не это, проблема решалась бы в два счета: Витор не отказался бы оформить опекунство до совершеннолетия Брианны.

Вместо этого ему придется заключить с ней помолвку, заплатив несусветную пошлину в сотню солидов из-за неподходящего возраста невесты, а потом, когда Брианна получит право распоряжаться имуществом самостоятельно, еще и убить несколько месяцев на расторжение. На наше счастье, Витор считал себя в долгу перед нашим отцом и потому согласился.

Из восьмидесяти пяти солидов в тайнике двадцать заработал он. Еще семь принесла гостиница, десять — моя работа информатора, а всего остального мы бы и не увидели никогда, если бы не Ланс. Шустрый, мать его…

От него были сплошные проблемы. Талботы точили на него зуб, половина теневых Арвиали ненавидела его и мечтала запихнуть в петлю (а вместе с ним — и всех его скупщиков), за ним хвостом волоклись воришки помельче и погрязнее, мечтающие не то попасть в ученики, не то прибить свой недостижимый идеал… Но Ланс мог украсть что угодно. Сыграть кого угодно. Пробраться куда угодно. С его появлением дела пошли на лад, и за каких-то шесть месяцев мы скопили больше, чем за целый год до этого.

Успех стоил мне регулярных бесед с талботами среднего чина, внесения моей «Веточки» в список подозрительных заведений, уймы нервов и девичьей чести. И если регулярные стычки с консеквентерами Витор еще мог стерпеть, то за последнее едва не спалил Ланса прямо на пороге «Веточки».

Я частенько жалела, что остановила его тогда.

Брианна, в отличие от беспутной старшей сестры, с головой дружила. В небольшой квартирке с видом на городской парк, по дождливому сезону радующий глаз густой темной зеленью, было чисто, уютно и тепло. С кухни умопомрачительно пахло домашней выпечкой и яблоками с корицей. Сет, старый полосатый кот, с годами стал туговат на ухо и благополучно продрых мое появление, свернувшись клубком в плетеном кресле, но выставленный под солнечные лучи пушистый бок был вполне округл и, кажется, даже вычесан.

Огнестрел в эту идиллическую пастораль не вписывался категорически, но Брианна постоянно держала его поблизости.

Телефонистка на городской станции лениво сообщила, что аппарат в Синем особняке на Шагреневой аллее отключен по техническим причинам. В «Бочке рома» моему звонку неподдельно обрадовались, но ничего утешительного сообщить не смогли: Ланс не показывался у них вторую неделю, чем здорово печалил владельца, которому как раз нужно было выведать, у кого управляющий Летнего дворца планирует закупать вино к сезону. Я пообещала разузнать, что получится, и повесила трубку, досадливо прикусив губу.