Артефаки. Часть 3 - [21]

— Джош сказал, вы подарили ему эти часы, — ещё одна тема. Ещё немного времени для нас с Корни.

Гэри неприятно цокнул языком.

— Да.

— Это третий артефакт? Филмагии? — дрогнувшим голосом, спросила я.

— Жаль, Джош мне раньше не сказал, что ты дочка Берлингера. Это всё закончилось бы гораздо раньше.

Мужчина сделал шаг вперёд, Корни на дрожащих ногах начал передвигаться вдоль кровати к углу, видимо считая, что там безопаснее. Я же задрала подбородок, приняв решение ни за что не подаваться террористам, и безапелляционно продолжила диалог:

— Учащенное сердцебиение, потливость, сбивчивое дыхание. А также игривость, влюбчивость, приподнятое настроение, азартность… всё это симптомы воздействия филмагии. Джош был таким из-за… вас?

Наверное, в моём взгляде отразилась неподдельная растерянность, что заставило Гэрриэта сжалиться и объяснить:

— Джош добрый и весёлый парень. Магия лишь усилила эти качества. Часы должны были «напитаться» носителем, чтобы я мог закончить то, что начал.

— Что, вашего сына часам не хватило? — безжалостно полоснула я.

Гэри мой тон не понравился. Мужчина стиснул кулак, явно раззадорился и влился:

— Тебе бы, Эрин, помалкивать о моём сыне.

— Почему это?

— Ты ни черта не знаешь.

— Да нет. Знаю, что вы его убили.

Гэрриэт Дженкенс стиснул зубы так сильно, что на шее проступили вены.

— У тебя даже мимика его, — ядовито выплюнул мужчина, — маленькая копия Руперта. Раз уж ты у нас такая осведомлённая, может, расскажешь, как погиб мой сын?

— Артефакт его убил.

— О нет. — Он начал приближаться. Я отступила на шаг и упёрлась пятками в колёсико койки. — Кто тебе это сказал? Мой сын был героем, поступил на военную службу, потому что не мог по-другому. У него была девушка. Невеста. Он бы стал лучшим рациомагом в истории. И его смерть — трагическая случайность. Лайнер просто не взлетел.

— Артефакты его не вернут, — произнесла я, лишь бы хоть что-нибудь произнести.

— Отдай мне медальон и кольцо. Я был у тебя в голове, я знаю, где они. Но будет лучше, если ты отдашь их добровольно. Я слишком много сил потратил, чтобы их найти. Слишком много жертв… получилось. Не становись одной из них. Обойдёмся без кровопролития, хорошо?

Рядом испуганно всхрипнул Корни. Я сглотнула железобетонный ком в горле.

— Эти артефакты опасны. Люди умирают с ними, — в отчаянии буквально проблеяла.

— Они опасны из-за твоего отца, Эрин! Я! Я придумал «Виту»! Все плетения придумал я! Я говорил ничего не менять, они были безопасны, понятно? Я тестировал их на сыне. Ты думаешь, я бы стал так рисковать?!

— Я видела плетения. — И зачем это ляпнула? — Рациомагу такое не создать.

— Ну, конечно, солнышко. Дай мне артефакты, и я тебе сам всё покажу.

— Я не могу. Я знаю, что вы хотите сделать.

Гэрриэт Дженкенс опасно улыбнулся, будто внезапно передумал играть свою партию и резко перешёл к финальному аккорду:

— И что же такое я хочу сделать?

— Плетение в медальоне старое, — тихо проговорила, мысленно стараясь разработать хоть какой-то план действий. Но кроме разговора, других идей не было. — Может быть, его придумали вы. Но его не меняли. Обновляли, но не меняли. Оно никогда не было безопасным. Вы тестировали смертельный артефакт на сыне, но не можете этого признать. Пол просто умер раньше, чем его убил артефакт. Вы сняли эти часы и хранили их всё это время. А потом подарили их Джошу. Те же часы, что были на вашем сыне. Никто не менял в них плетение, мистер Дженкенс, и вы знаете это. Часы убили Джоша. И они убили бы Пола.

— М-м… версия так себе, ну да ладно.

— Вы ждали, пока артефакты убьют носителей, потому что без этого их не снять, чтобы возродить «Виту». Если только…

Я задумчиво замерла.

— Что? — мило «полюбопытствовал» рациомаг.

— Если только вы вообще знали, на ком они. — Меня внезапно осенило. — Но вы же не знали, да? Уош пробрался в «Берлингер» не сам, а по вашей наводке. Он слил кучу данных, все начали паниковать, и вам это было на руку, ведь это был отвлекающий манёвр. Целью были документы по «Вите», да?

Мистер Дженкенс даже будто бы с восхищением хмыкнул.

— Уош… да, жаль его.

Я поражённо выдохнула, однако всеми силами старалась собрать и мысли, и эмоции в единое стрессоустойчивое целое.

— Но и это не всё.

— Ну… попробуй, удиви меня, — улыбнулся мужчина. Ему словно нравилось, что кто-то раскрыл его, видимо, излишне уникальный план.

— Три артефакта не сработают.

— Почему это?

— Тело Пола сгнило в земле. Не на кого их вешать.

— Пф.

— Это значит, что даже если наделить чьё-то телом разумом, чувствами и физической силой, этот человек никогда не станет Полом. У него не будет главного — личности. Но вы и эту проблему решили, да?

— Может быть.

У меня есть суперспособность.

Я умею видеть артефакты.

Я всегда знала, что что-то не так, всё тело зудело и чесалось от осознания неестественности, я просто не могла понять, в чём дело. Предполагала, что всё из-за моей руки.

Глаза налились слезами. Слова прозвучали обречённо:

— Его нога это артефакт.

Гэрриэт Дженкенс посмотрел на дверь затуманенным взглядом. Вздохнул. Слишком спокойно. Смиренно.

— Дилан хороший мальчик. Но он не Пол.

Я покрутила головой, не веря в происходящее.