Арсенал-Коллекция, 2015 № 06 (36) - [22]
«Бруммер» производит постановку
Летающая лодка МБР-2 - основной морской разведчик советского ВМФ
К сожалению, отсутствие необходимых советских документов заставляет опереться почти исключительно на данные финнов, а удару подверглись именно их корабли. В то время, когда силы Кригсмарине осуществляли крупнейшую за свою историю минозаградительную операцию, финский флот готовился к высадке войск на демилитаризованные в соответствии с Московским договором 1940 г. Аландские острова (операция «Kilpapurjehdus» - в переводе с финского «Регата»). Суда с десантом шли шхерным фарватером, их прикрытие вдоль кромки шхер осуществлял финский «Прибрежный флот» - броненосцы береговой обороны «Ильмаринен» и «Вяйнемяйнен», четыре канонерских лодки, пять сторожевых катеров, минзаг «Лоухи», два тральщика и шесть катеров-тральщиков. Они-то и оказались «транспортами», подвергшимися налету. Финны ожидали попыток советского противодействия, знали о начале операции «Барбаросса» и о времени, с которого немецким кораблям разрешено применять оружие. Вероятно, именно поэтому они и открыли огонь первыми, хотя их страна в состоянии войны с СССР в тот момент не находилась. Впрочем, этот факт впоследствии не помешал финским историкам заявить, что соединение подверглось неспровоцированному нападению. Более того, поступившие с растяжкой по времени доклады кораблей и береговых постов создали в штабе финского флота иллюзию того, что корабли и береговые объекты стали целями нескольких бомбардировок. Эти данные неоднократно тиражировались в финской исторической литературе. Лишь в 2012 г. финский история Яри Аромаа, сопоставив непосредственные донесения наблюдателей из журналов боевых действий, пришел к выводу, что во всех случаях речь шла об одном и том же налете. Что же касается самого бомбометания, то оно было произведено с горизонтального полета с высоты 3-4 тыс. метров и своей цели не достигло. Ближайшие бомбы легли в 400- 500 метрах по корме броненосца «Ильмаринен». Первый удар советской морской авиации в Великой Отечественной войне оказался совершенно безрезультатным.
Звено торпедных катеров, которому была поставлена задача выставить заграждение «Кобург» в проливе Соэлавяйн, покинуло стоянку в финских шхерах в 19 часов. На переходе около 21:40 с катеров наблюдалась подлодка в надводном положении (М-99), затем надводный корабль, предположительно эсминец, однако фактически никаких надводных дозорных кораблей северо-западнее о. Хиума штаб КБФ не выставлял. В 00:55 перед входом в пролив немцы заметили еще один дозорный корабль. Незаметно обогнув его малым ходом, катера достигли назначенной точки и между 01:44 и 01:53 выставили все своих 12 донных мин. Сразу после этого отряд остановился для того, чтобы захватить пять эстонских рыбаков, которые с борта своего бота могли наблюдать за процессом минирования. При отходе «шнелльботы» снова обнаружили «дозорный корабль». Интересно отметить, что практически в это же время (02:10) береговой пост близ маяка Тофри на северном берегу Соэлавяйна также доложил в штаб КБФ об обнаружении перед входом в пролив парового судна без огней. Чуть позже немцы классифицировали сторожевик как «миноносец типа «Сулев» и утверждали, что получили с него запрос опознавательным сигналом. В связи с плохим ведением документации в штабах БОБР и Прибалтийской ВМБ прокомментировать эти данные невозможно. Ответив «по наитию» немцы продолжили отход. Если не считать пролета на большой дистанции двух летающих лодок оставшаяся часть маршрута была пройдена без осложнений, и в 07:39 катера ошвартовались у борта плавбазы.
Торпедные катера 2-й флотилии готовятся к выходу на минную постановку
Схема постановки минного заграждения «Кобург»
Тральщик «Иманта» (будущий Т-299), погибший на мине 1 июля 1941 г.
Последующие события показали, что заграждение было выставлено точно в проливе, но поскольку советские корабли пользовались им не так интенсивно, как Моонзундом, случаи подрыва происходили тут вплоть до начала августа. Отчасти живучести заграждения способствовали установки прибора кратности на трети мин не на один, а на два импульса (приборы срочности на минах отсутствовали; данные установки приборов были одинаковыми для всех постановок «шнелльботов» в ночь начала войны). 29 июня в проливе погибла паровая шаланда «Амга», 1 июля тральщик Т-299 (бывший латвийский «Иманта»), 30 июля тральщик N°51 «Змей» и, наконец, 2 августа возвращавшаяся из боевого похода подлодка С-11. После большинства перечисленных случаев пролив закрывался для плавания, но после контрольного траления контактными тралами открывался вновь. В таких условиях можно лишь радоваться тому, что у противника не нашлось большего количества катеров для осуществления постановки.
Большое значение уделялось противником перекрытию движения через Ирбенский пролив - арену ожесточенного противоборства русского и германского флотов в годы Первой мировой войны. Согласно замыслу группы ВМС «Север» от 31 марта для этого должны были выделяться два минных заградителя с 250 минами ЕМС и 350 минными защитниками. Штаб SKL, надеясь на быстрый захват вермахтом Прибалтики, счел возможный успех этой постановки недостаточно значимым по сравнению с риском потери задействованных в ней кораблей. При этом, очевидно, принималась во внимание информации о том, что еще в конце мая перед входом в пролив советской стороной были выставлены подводный и корабельный дозоры. В результате вместо полноценного «поля» штаб SKL предложил произвести «засорение» силами торпедных катеров. В качестве исполнителя определили специально создававшуюся для этой задачи 5-ю флотилию ТКА (три катера выделялись из 1-й и два из 2-й флотилий). В отличие от соединений-«доноров», перебазировавшихся до начала войны в Финляндию, свежеиспеченная флотилия базировалась на Готенхафен и лишь 20 июня перешла в Мемель. После постановки (кодовое обозначение «Айзенах») катерам следовало перейти в район Турку и присоединиться ко 2-й флотилии, действовавшей перед входом в Финский залив.
