Ароматы - [15]

Она завинтила пробочку и, опуская вуаль, повернулась к Арману. Загадка была разрешена! Жар прихлынул к щекам Армана. Перед ним стояла Грета Гарбо.

Арман склонился в поклоне, но не посмел поцеловать протянутую ему руку. Он разменял крупную банкноту и снова поклонился, вручая ей сдачу и флакон. Он проводил ее до выхода, почтительно, словно королеву, у дверей она на миг приподняла вуаль, улыбнулась и ушла, не произнеся ни слова.

Он стоял, глядя ей вслед. Гарбо, Вечная Женщина, Женщина-тайна вышла из легенды и пришла в его салон!.. Ему был подан знак. Теперь Арман знал, что он не откажется от своей мечты.

В 1935 году поездка в Париж не обходилась без посещения «очаровательного маленького салона» Армана Жолонэй. «Ла мэзон Жолонэй» — «Дом Жолонэй» — стал поставщиком высшего света, самой популярной фирмой парфюмерии среди богатых и знатных. Герцогиня Виндзорская расхваливала салон Армана своим друзьям, называя его местечком и средоточием изысканного вкуса, которое необходимо посетить, переехав через Ла-Манш. Арман поставлял свои духи в перворазрядные магазины-салоны, но многие постоянные покупатели предпочитали аристократическую атмосферу его собственного салона, который он расширил, присоединив еще две комнаты, обставленные в том же стиле. За выставочным залом помещалась небольшая лаборатория, где Арман продолжал свои эксперименты, а партии духов изготовлялись на фабрике в Клиши.

Весь день в магазине-салоне подавали кофе и миниатюрные пирожные. На столиках розового дерева лежали свежие журналы. Три раза в неделю по вечерам там выступали манекенщицы в туалетах, сделанных по эскизам молодых дизайнеров, которым покровительствовал Арман.

Клиентки восхищались изысканностью салона, где новая мода как бы возникала у них на глазах. В «Доме Жолонэй» царили хороший тон и строгий порядок. Английская принцесса называла его «своим клубом в Париже». У Армана появились не только английские, но и американские клиентки, и он начал осваивать английский язык, чтобы общаться с постоянными покупательницами. Американцам особенно нравился его акцент; кинозвезда Джин Харлоу заявила журналисту: «Если бы мой любимый пудель заговорил, голос у него был бы точь-в-точь как у Армана Жолонэй».

Это забавное высказывание было напечатано в нью-йоркском «Харперс Базар», где Арман описывался как «юный принц парижской моды» с «золотым носом» и «серебристыми полузакрытыми глазами». После этой публикации поклонницы засыпали Армана письмами — романтически настроенные американки предлагали Арману свою дружбу, а некоторые — даже руку и сердце.

Не захотел отстать и «Вог», репортер которого сделал в салоне Армана серию снимков манекенщиц в купальных костюмах, «окутанных ароматом духов Жолонэй». Духи становились неотъемлемым элементом моды, и аромат должен был сопутствовать женщинам даже на пляже. Росли слухи о любовных историях Армана. На открытии сезона в парижской опере он появился с каштаново-рыжей женщиной в черном платье с длинным шлейфом. Кто она? Неделей позже на скачках в Довиле его спутницей была писательница с красивой мальчишеской фигурой, владелица конюшни скаковых лошадей. На новогоднем приеме у графини Моэт-э-Шандон в ее замке Эперне Арман появился с молодой женщиной, сложенной, как танагрская статуэтка, такой белокурой, что ее прозвали «Королевой Викингов». Сотни историй об Армане ходили по парижским салонам, но наибольшую популярность принесла ему история с персидским шахом.

Посетив салон в сопровождении свиты в двадцать семь человек, шах выразил желание купить весь наличный запас духов. Арман низко поклонился восточному властителю, но отказал в его просьбе, заявив, что он всегда сохраняет запас для постоянных посетителей и не может нарушать их интересы. — Если Ваше Величество подождет несколько недель, то будет заказано любое количество флаконов…

— Подождать? — министр шаха протянул Арману маленький серебряный бочонок, полный изумрудов.

Арман отклонил взятку, повторив, что он связан обязательствами перед постоянными клиентами.

Тогда шах подтолкнул к Арману женщину из своей свиты со светло-кофейным лицом и темно-синими, как полночь, глазами.

— Не могу, Ваше Величество, — почтительно отказался Арман.

Шах метнул на него разъяренный взгляд и удалился со всей своей компанией.

Париж восхищался поведением Армана, а когда шах заказал из Тегерана по две тысячи флаконов каждого вида духов Жолонэй, поклонники Армана просто захлебывались от восторга.

В сентябре 1939 года в Европе началась война. Многие предприятия Парижа закрылись, но Арман сохранил свою фабрику, и в салоне «Дом Жолонэй» посетителей по-прежнему приветливо встречали и даже подавали кофе и печенье. Конечно, иностранных клиентов уже не было, но парижане находили в салоне Армана уютное укрытие от унылых тягот военного времени.

— Как это ты ухитряешься, старик? — спрашивал Армана Пьер, с которым они распивали бутылку холодного белого вина на открытой террасе кафе Мира. Шел июнь 1940 года — война началась девять месяцев назад, и месяц назад немцы вторглись во Францию. Правительство покинуло Париж и переехало в Бордо, столица Франции была объявлена открытым городом. — Ты держишься на плаву и спокоен, а все кругом потеряли головы. Вот, например, твоя бывшая хозяйка Шанель заперла свой салон и укатила на юг.