Аромат Смерти, Страсти, Любви. Нужное подчеркнуть - [11]

Я вздрогнула от хлопка двери и посмотрела на Грэгхана, севшего рядом.

— Поехали! — скомандовал он водителю, и мы мягко тронулись. Безликий охранник остался у моего подъезда. А рядом со мной легла моя сумочка, которую Грэгхан удосужился поднять с пола вместе со мной. Хоть что-то осталось… Я открыла ее и пробежалась взглядом по остаткам своей прежней жизни: телефон, кредитки, фото, что он кинул на мой стол, покидая кабинет… Кое-что было новым: на дне сумочки под моими пальцами зашелестели блистеры таблеток, прописанных психотерапевтом. Справляться самой все же было мне не под силу.

— Квартиру опечатают и уберут, — прервал мои мысли Грэгхан, едва глянув на меня. — Ваши вещи пришлют чуть позже…

— А милиция?

Голос охрип, вынуждая меня прокашляться.

— Ваши правоохранительные органы тут бессильны, Каролина. Этим займутся мои люди. Я выясню, кто это сделал, обещаю…

Я с удивлением обнаружила, что он в ярости. Его и так суровое лицо сейчас помрачнело еще больше.

— Скажите, вы с мамой… — стушевалась под внимательным холодным взглядом, — вы просто… так реагируете…

Отвернулась к окну, не в силах оформить мысль, и захлопнула сумку. Он ответил не сразу, и я поняла, что все, что было между ними, так просто в одно предложение не уложишь.

— Мы с ней очень давно знаем друг друга, — отозвался он наконец.

Опять он говорит о ней в настоящем времени.

— Почему она ничего мне не говорила? — вернула свой требовательный взгляд на его лицо. — Или в вашем контракте прописано и запрещено говорить даже о том, что не касается работы?

— Что-то типа того, — он отвел взгляд и отвернулся к окну, заканчивая разговор.

Ну и ладно! Сложила руки на груди и откинулась на сиденье. В молчании мы ехали довольно долго, пока впереди не замаячило здание аэропорта.

— Вы же говорили, что самолет вечером…

— Ничего не мешает нам улететь сейчас, — не глядя на меня, ответил он.

Меня охватила привычная дрожь: я была «счастливой» обладательницей аэрофобии. Не безнадежной, но гарантирующей мне неизменно неприятное времяпрепровождение в ожидании полета и в его процессе.

Я облизала пересохшие губы, впиваясь взглядом в проплывающие за окном терминалы. Грэгхан вышел из остановившегося на парковке автомобиля, быстро обошел его и встретил суровым взглядом меня, вылезающую со своего сидения самостоятельно.

— Вы что, приверженка феминистского движения? — скривил лицо мужчина, все же придерживая тяжелую дверь с моей стороны.

— Нет, — буркнула я.

— Тогда будьте добры, — проникновенно заговорил он, заключая меня в кольцо своих рук, хватаясь второй за крышу авто, — не выскакивайте самостоятельно из машины и куда-либо вообще, пока я не разрешу!

И не давая мне возможности возразить, взял меня за руку, второй рукой принял у подошедшего водителя знакомый мне чемоданчик, и мы зашагали к зданию аэровокзала. Я еле поспевала за ним, временами переходя на бег, но мысли мои крутились вокруг ощущений моей руки в его ладони. Он тащит меня куда-то в совершенно неизвестную жизнь, а я даже не знаю, куда! Как моя жизнь докатилась до такого? За пол дня!

— Куда мы летим? — повысила голос, стараясь перекрикнуть звуковой хаос зала аэропорта.

— В Рим, — не оборачиваясь, ответил он.

Стоило нам приблизиться к одному из международных терминалов, Грэгхан показал сотрудникам какую-то карту, с которой они быстро считали информацию, и нас пропустили, ничего не потребовав. И лишь пройдя в зону отправления, я опомнилась.

— У меня же нет с собой паспорта…

Даррэйн вообще не удостоил вниманием мою фразу. Посчитала, что с меня хватит, и в балласт я больше не играю.

— Мне нужно в аптеку, — сказала я, пытаясь одновременно вырвать свою руку из его хватки. Грэгхан сбросил скорость и одарил меня недоуменным взглядом. Решила добить его окончательно. — А еще — в туалет!

Сработало! Мужчина обреченно выпустил мою ладонь.

— Я буду вон там у окна, — неожиданно спокойно кивнул он, указывая рукой в сторону небольшого кафе с множеством столиков, расположенных вдоль панорамного окна с видом на взлетную полосу.

— И сколько времени у меня есть? — как можно серьезнее спросила я.

На этом его благосклонность разом и кончилась.

— Двадцать минут, — процедил он, сдвинув брови, и направился к обозначенному месту встречи.

Фыркнула и неторопливо пошла в дьюти фри. Внутри все как будто вибрировало, сердце бешено скакало в груди, а ноги подкашивались. Боялась даже начинать прислушиваться к себе. То, что мне было плохо, понятно было и так. Зайдя в аптеку, первым делом купила бутылку воды и выпила антидепрессант с транквилизатором, которые всегда теперь лежали у меня в сумке. Прислонилась к стенке помещения и постаралась выровнять дыхание. Выходило плохо. Пришлось выпить еще и адреноблокатор, чтобы унять скачущее сердце. Перед разговором, который я собиралась затеять со своим новоиспеченным боссом, нужно было успокоиться и набраться сил. Второе, что нужно было сделать — привести себя в порядок.

Вышла из аптеки и углубилась в косметические ряды ближайшего магазинчика. У меня было мало претензий к себе даже без косметики. Только все пережитое на пользу не шло. У мелькавшего в маленьких зеркалах моего отражения было много всяких не нужных мне в переговорах следов пережитого: синяки под глазами и неровный цвет лица, к примеру. Перед Родионом меня это не смущало. Все знали, что мне было плохо, и я соответствовала их ожиданиям. А перед Грэгханом так было нельзя. Он жалеть меня не собирался…