Арлекин - [147]
Она научилась властвовать, годы подневольной придворной жизни сделали из нее тонкого дипломата. Взять, к примеру, Панина или Щербатова – вельмож, коих терпеть не может, но в помощи которых остро нуждается. Что бы сделала с ними Анна, зная, что и те не любят свою государыню? Обезглавила либо сослала бы на край земли, в Камчатку, как поступила с пособниками Волынского. Екатерина же, наоборот, приласкала их, сманила к себе на службу, и вот – связанные присягой, долгом чести трудятся ей на славу и даже слова против не вымолвят. Конечно, опираться следует на молодых, новых, кои только от нее зависят, но и старые вельможи нужны ей; лаская их, она лишь упрочивает представление о себе как о милосердной государыне, свято блюдущей законы. Россия – страна традиций, кичащаяся своей славой, размерами, мощью, памятью о великих деятелях былого, и она хорошо это усвоила. На словах Екатерина – продолжательница идей Петра-преобразователя, но только на словах, на деле – полстолетия отделяет ее от великого государя. Пример его царствия весьма поучителен, но она станет действовать иначе: не жесткостью и дыбой усмирит недовольных, а перехитрит их, переманит постепенно на свою сторону и тем обезвредит. Она противница ненужного кровопролития… ненужного кровопролития…
Едва взойдя на престол, стала действовать она властно и скоро заслужила признание соотечественников. Но что россияне, ей нужно признание Европы, нужно еще и потому, что многие там догадываются, как досталась ей корона. Она завязала переписку с первейшими мыслителями современности: с Гриммом, с Вольтером, с Дидро, и французы польщены вниманием венценосной покровительницы талантов и разносят славу о ней по всему свету. Что ж, она признает, ей тоже лестна такая слава, лестна еще и потому, что она сама творит ее, творит историю! Переписка доставляет ей удовольствие, забавляет ум, но она давно поняла, что в политике руководствуются отнюдь не собственными интересами. Императрица-мыслитель, императрица-литератор – такой знают ее современники и подданные, и она не просто пускает пыль в глаза, а действительно поощряет мечтания знаменитых французов, но одно дело мечтать, другое – управлять. На бумаге слова всегда кажутся гладкими и заманчивыми, легко выполнимыми.
Она подняла со стола бумажку с выпиской. «Я б хотел, чтоб Самодержица была славнейшая, империя сильнейшая, генералы искуснейшии, правители просвещеннейшими, судьи правосуднейшими и согражданы наши народ счастливейший в свете». Правильно сказано, она того же желает, но ведь все это – слова. Что есть народ и как сделать его счастливейшим? В первую очередь следует думать о его благополучии дворянам – хозяевам народа, а значит, печься самодержице в первую голову предстоит о дворянах, и только о них, а землевладельцы же и наведут постепенно порядок в подрасшатавшейся за полстолетия империи. Монархия, где вовсе отсутствует дворянство, всегда чистым деспотизмом и тиранией бывает, отвлекает взоры народа от королевского дома, – так, кажется, еще Бэкон писал в своих политических наставлениях. И все средства хороши для достижения благородной цели – разве история ее воцарения не лучший тому пример? Только мечтатели и поэты способны рассуждать о благоденствии, достигнутом ненасильственными средствами.
Екатерина не любила вспоминать свою старую привязанность Дашкову, но сегодня почему-то отчетливо припомнилась ее постная мина на коронации. Девчонка, восемнадцатилетняя девчонка! Она надеялась, что императрица сурово покарает Орловых, она думала, что возможен бескровный переворот! В России? Где, покуда жив еще прежний царь, каким бы тираном он ни был, народ, да и дворянство, всегда будут помнить о преимущественном праве его на престол! Но Дашкова осталась непреклонной – она надеялась, что все обойдется. Глупая мечтательница, а по сути изменница, отступница! Скоро, очень скоро пришлось Екатерине с ней расстаться, и как бы жалко ни было, но она не могла оставить ее при себе, недовольную, да и княжна сама не пожелала из гордости. Теперь она путешествует по Европам, набирается знаний, все более, вероятно, утверждаясь в своей правоте, в нравственной чистоте души своей. Пускай живет в книжном, придуманном мире – Екатерина не стала подвергать ее опале, даже дала денег на путешествие, и с тех пор старалась не вспоминать о ней.
Нет, не кровью, а лаской, деньгами, чинами, посулами следует управлять Россией. По той же причине, что и Дашкову, не приблизила к себе снова Адодурова. Она крепко запомнила его высоконравственные уроки и, вытащив из оренбургской ссылки, подыскала ему достойное его больших способностей место – пускай служит ей и ее России, но в Москве, подальше от двора.
Она как бы оберегала их от самой себя, знала, что, будь они вблизи, дело может кончиться печально – ничьих советов не потерпит! Она много передумала, сильно изменилась с тех пор, а посему – война прошлому, ее волнует теперь только сегодняшний день и будущее! Назад возврата нету, как бы они ни вспоминали прошедшее. Она знает свой путь, ратует за бескровное правление, а посему поспешила узаконить свои принципы, написав в шестьдесят пятом году завещание потомкам по делу Волынского: старалась и для сегодняшних придворных, и для будущих поколений – пускай запомнят ее такой! Тут и еще есть одна цель – порицая Анну, она порицает все ее время, с ним ничего общего иметь не будет! Казнь кабинет-министра весьма еще памятна россиянам, и Екатерина хорошо сознавала силу документа, силу слова запечатленного.
Уже тысячу лет стоит на берегах реки Волхов древнейший русский город – Новгород. И спокон веку славился он своим товаром, со многими заморским странами торговали новгородские купцы. Особенно ценились русские меха – собольи куньи, горностаевые, песцовые. Богател город, рос, строился. Господин Велики Новгород – любовно и почтительно называли его. О жизни древнего Новгорода историки узнают из летописей – специальных книг, куда год за годом заносились все события, происходившие на Руси. Но скупы летописи на слова, многое они и досказывают, о многом молчат.
Петр Алешковский – прозаик, историк, автор романов «Жизнеописание Хорька», «Арлекин», «Владимир Чигринцев», «Рыба». Закончив кафедру археологии МГУ, на протяжении нескольких лет занимался реставрацией памятников Русского Севера.Главный герой его нового романа «Крепость» – археолог Иван Мальцов, фанат своего дела, честный и принципиальный до безрассудства. Он ведет раскопки в старинном русском городке, пишет книгу об истории Золотой Орды и сам – подобно монгольскому воину из его снов-видений – бросается на спасение древней Крепости, которой грозит уничтожение от рук местных нуворишей и столичных чиновников.
История русской женщины, потоком драматических событий унесенной из Средней Азии в Россию, противостоящей неумолимому течению жизни, а иногда и задыхающейся, словно рыба, без воздуха понимания и человеческой взаимности… Прозвище Рыба, прилипшее к героине — несправедливо и обидно: ни холодной, ни бесчувственной ее никак не назовешь. Вера — медсестра. И она действительно лечит — всех, кто в ней нуждается, кто ищет у нее утешения и любви. Ее молитва: «Отче-Бог, помоги им, а мне как хочешь!».
В маленьком, забытом богом городке живет юноша по прозвищу Хорек. Неполная семья, мать – алкоголичка, мальчик воспитывает себя сам, как умеет. Взрослея, становится жестоким и мстительным, силой берет то, что другие не хотят или не могут ему дать. Но в какой-то момент он открывает в себе странную и пугающую особенность – он может разговаривать с богом и тот его слышит. Правда, бог Хорька – это не церковный бог, не бог обрядов и ритуалов, а природный, простой и всеобъемлющий бог, который был у человечества еще до начала религий.
Два отважных странника Рудл и Бурдл из Путешествующего Народца попадают в некую страну, терпящую экологическое бедствие, солнце и луна поменялись местами, и, как и полагается в сказке-мифе, даже Мудрый Ворон, наперсник и учитель Месяца, не знает выхода из создавшейся ситуации. Стране грозит гибель от недосыпа, горы болеют лихорадкой, лунарики истерией, летучие коровки не выдают сонного молока… Влюбленный Профессор, сбежавший из цивилизованного мира в дикую природу, сам того не подозревая, становится виновником обрушившихся на страну бедствий.
Сюжеты Алешковского – сюжеты-оборотни, вечные истории человечества, пересказанные на языке современности. При желании можно разыскать все литературные и мифологические источники – и лежащие на поверхности, и хитро спрятанные автором. Но сталкиваясь с непридуманными случаями из самой жизни, с реальными историческими фактами, старые повествовательные схемы преображаются и оживают. Внешне это собрание занимательных историй, современных сказок, которые так любит сегодняшний читатель. Но при этом достаточно быстро в книге обнаруживается тот «второй план», во имя которого все и задумано…(О.
Книга «Детские годы в Тифлисе» принадлежит писателю Люси Аргутинской, дочери выдающегося общественного деятеля, князя Александра Михайловича Аргутинского-Долгорукого, народовольца и социолога. Его дочь княжна Елизавета Александровна Аргутинская-Долгорукая (литературное имя Люся Аргутинская) родилась в Тифлисе в 1898 году. Красавица-княжна Елизавета (Люся Аргутинская) наследовала героику надличного военного долга. Наследуя семейные идеалы, она в 17-летнем возрасте уходит добровольно сестрой милосердия на русско-турецкий фронт.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Роман Сенчин – прозаик, автор романов «Елтышевы», «Зона затопления», сборников короткой прозы и публицистики. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист «Русского Букера» и «Национального бестселлера». Главный герой нового романа «Дождь в Париже» Андрей Топкин, оказавшись в Париже, городе, который, как ему кажется, может вырвать его из полосы неудач и личных потрясений, почти не выходит из отеля и предается рефлексии, прокручивая в памяти свою жизнь. Юность в девяностые, первая любовь и вообще – всё впервые – в столице Тувы, Кызыле.
Евгений Водолазкин в своем новом романе «Брисбен» продолжает истории героев («Лавр», «Авиатор»), судьба которых — как в античной трагедии — вдруг и сразу меняется. Глеб Яновский — музыкант-виртуоз — на пике успеха теряет возможность выступать из-за болезни и пытается найти иной смысл жизни, новую точку опоры. В этом ему помогает… прошлое — он пытается собрать воедино воспоминания о киевском детстве в семидесятые, о юности в Ленинграде, настоящем в Германии и снова в Киеве уже в двухтысячные. Только Брисбена нет среди этих путешествий по жизни.
Евгений Водолазкин – прозаик, филолог. Автор бестселлера “Лавр” и изящного historical fiction “Соловьев и Ларионов”. В России его называют “русским Умберто Эко”, в Америке – после выхода “Лавра” на английском – “русским Маркесом”. Ему же достаточно быть самим собой. Произведения Водолазкина переведены на многие иностранные языки.Герой нового романа “Авиатор” – человек в состоянии tabula rasa: очнувшись однажды на больничной койке, он понимает, что не знает про себя ровным счетом ничего – ни своего имени, ни кто он такой, ни где находится.
Роман Евгения Водолазкина «Лавр» о жизни средневекового целителя стал литературным событием 2013 года (премии «Большая книга» и «Ясная Поляна»), был переведен на многие языки. Следующие романы – «Авиатор» и «Брисбен» – также стали бестселлерами. «Соловьев и Ларионов» – ранний роман Водолазкина – написан в русле его магистральной темы: столкновение времён, а в конечном счете – преодоление времени. Молодой историк Соловьев с головой окунается в другую эпоху, воссоздавая историю жизни белого генерала Ларионова, – и это вдруг удивительным образом начинает влиять на его собственную жизнь.