Арктическая одиссея. Как «хозяйничали» нацисты в советской Арктике - [20]

Но прежде приведем короткий рассказ Роберта Эйссена все в той же «Хамбургер Фрем-денблат».

Меня и раньше занимал вопрос Северного морского пути, и мне было известно, что в период с июня по сентябрь Советы проводят суда в обоих направлениях.

А почему бы и немецкому судну не совершить такую же попытку? Работа в ледовых условиях для меня не была чем-то новым, поскольку в предвоенные годы я бороздил воды на гидрографическом исследовательском судне «Метеор» у берегов Исландии и Гренландии, когда льда там было также достаточно.

К сожалению, тема морской войны на Русском Севере в 1915–1918 годах нашими историками почти не изучена, хотя мы уверены, что некоторые результаты активной деятельности еще Кайзеровского флота были достаточно плодотворно использованы нацистами во время войны фашистской Германии с СССР. Однако вернемся к Р. Эйссену.

В период послевоенного «версальского» застоя Р. Эйссену удалось активно продолжить свою службу на германском военном флоте все на том же «Метеоре».

Именно этим объясняется то, что совершенно неожиданно для многих своих коллег в 1920-е годы Р. Эйссен становится известным специалистом в области мировой арктической гидрологии. Сначала в должности старшего офицера, а затем и командира «Метеора», он занимался гидрографическими исследованиями в южной части Атлантического океана.

Свой корабль он знал досконально, ведь пришел сюда сразу же после его постройки на Данцигской судостроительной верфи. «Метеор» вошел в состав Кайзеровского флота в январе 1915 года как гидрографическое судно специального назначения. Этим же летом новый гидрограф, имевший скорость хода 14 узлов, был вооружен двумя малокалиберными артиллерийскими орудиями и сразу же направлен в Белое море.

Здесь, у заполярных берегов России, в 1915 году и в последующие военные годы германский экипаж провел несколько успешных постановок минных заграждений. Но и после окончания Первой мировой войны «Метеор» долго не застаивался у причала. Ведь это было судно, построенное специально для проведения гидрологических и гидрографических исследований в море, которое имело на борту самые современные для того времени научно-исследовательские приборы и устройства. Например, только весной-летом 1925 года по программе некоего глобального исследования океанов он 14 раз(!) пересек Атлантический океан с севера на юг и с запада на восток.

После длительного обследования Атлантики, и вновь на «Метеоре», Р. Эйссен занимается исследованиями у Гренландии. При этом мало кто знал, что одновременно на «Метеоре» проводились практические испытания в арктических условиях средств дальней разведки и радиосвязи. Далее следы Р. Эйссена на несколько лет теряются, но к моменту подбора в кадрах ОКМ руководителя проводки «Комета» по СМП он был уже известным ледовым капитаном. Более того, имел приличное воинское звание — капитан-цурзее.

Сегодня, когда об организации Кригсмарине мы стали знать больше, чем в советские времена, можно уверенно заявить, что океанские плавания Р. Эйссена были оценены по достоинству. На это указывает тот факт, что в довоенное время практически все командиры судов Вспомогательного флота Кригсмарине, к которому относился и «Метеор», носили воинское звание корветтен-капитан (капитан 2 ранга. — Авт.) или фрегаттен-капитан (капитан 1 ранга, имеющий старшинство менее трех лет. — Авт.). А Роберт Эйссен к июлю 1940 года уже давно был капитан-цурзее, то есть капитаном 1 ранга, имеющим над другими старшинство более трех лет. Таким образом, Роберт Эйссен как матерый ученый-гидролог, хорошо знающий арктические моря, имеющий солидный стаж службы на командных должностях в германском военно-морском флоте и хорошо знакомый с методами работы морской разведки, полностью соответствовал самым строгим требованиям и критериям, предъявляемым к кандидатуре руководителя специальной и секретной арктической экспедиции.

Одним словом, во главе экспедиции был поставлен человек, сочетавший в себе не только опыт и знания ветерана рейдерских операций у заполярных берегов России и опытного морского разведчика, но еще и опытного гидрографа. Вероятно, именно этими соображениями руководствовался гросс-адмирал Эрих Редер, когда утверждал приказ о назначении руководителя арктического похода по Севморпути на Дальний Восток. Но здесь же проявляется и некая двойственность в решениях руководства Кригсмарине, и даже откровенное покушение на права командира корабля или капитана судна, которые в германском флоте были всегда неприкасаемыми. Ведь фактически, как мы уже говорили, командиром «Комета» был назначен опытнейший ледовый капитан фрегаттен-капптан Кептель, но тут же появился еще один, не менее опытный ледовый капитан, причем в более высоком воинском звании, а именно — Р. Эйссен. И что необычно! В позднем советском и нынешнем российском ВМФ постоянное нахождение на борту более старшего командира (хотя не всегда более опытного. — Авт.) стало нормой и редко вызывает недовольство командиров кораблей и судов. Но «Комет» — это германский крейсер, где командир всегда был царем и богом и никогда не нуждался в опеке старшего начальника.