Аркай - [19]
— Так вот, закончилась война, и циркуляр отменили, — уточнила Зоя Николаевна.
— И не только поэтому, — ответил Сенюков Вениамин, заглядывая в свои бумажки. — Техника стала поступать, и упряжки упразднили вообще, исключили из этих… из штатов.
— Минуту, — сказал командир. — На Береговой упряжка тоже упразднена?
— Обязательно! — отрубил Сенюков Вениамин. — В соответствии с общим положением.
— А она у нас жива и здорова, нарту таскает и юколу трескает, — вроде даже с сожалением отметил командир.
— Содержится за счёт внутренних резервов, — пояснила Зоя Николаевна. — Ресурсы на неё давно уже не отпускаются. Упряжка существует на энтузиазме преданных делу людей.
В этот момент Метальник Савелий заметно приободрился, потому что выходило: преданный делу энтузиаст — это он и есть. И вопрос, который задала далее учительница, прозвучал, по его мнению, совершенно некстати:
— Известно ли всё это товарищу Метальнику?
— Теперь это всем известно, — сказал командир. — Картина складывается любопытная: собачки у нас имеются, и в то же время они как бы не существуют. Наличие их незаконно, они ничьи.
— Никак нет, — твёрдо заявил Метальник Савелий. — Наши. Нештатные только, а наши.
— То есть, вы имеете право их истреблять? — спросила Зоя Николаевна.
— Не будем обострять, — сказал командир. — Этот стародавний циркуляр отменён; теперь мы знаем об этом.
— А не знали, так и скроили бы из Аркая унты, — сердито проворчал Сенюков Вениамин.
— А ты бы позволил? — поинтересовался командир. — Давайте прекратим спор. Чепуха получилась, ничего более. Что же вы, товарищ Метальник, не знали, что циркуляр отменён?
— Виноват! — смутился Метальник Савелий. — Очевидно, в госпитале в это время отлёживался, когда новый приказ вышел. Я после войны года два по госпиталям кочевал. В японскую кампанию ранение тяжёлое получил.
— И я тут виноват, — добавил командир. — Вопрос встаёт: к чему возиться с нештатной упряжкой? Ликвидируем это подразделение, псов передадим тому, кому без них не прожить, и дело с концом.
Вот когда Метальник Савелий всех удивил! Поднялся он и с большим жаром заявил, что ликвидировать упряжку невозможно. Береговая без неё не обойдётся. Например, снабжение той станции, где океан изучают, на кого возложено? На Береговую. А снабжение маяка, а постов? Летом на машине с горем пополам добираются или на катере к берегу подойти можно. А зимой кто дорогу расчистит? Специальный парк бульдозеров нужно содержать. И не пройдут они через сопки.
Командир возразил: зимой можно снабжение доставлять вертолётом. Но Метальник и на это имел свои доводы: в какую же копеечку такая доставка обойдётся — из-за сотни килограммов груза вертолёт гонять! И погода зимой для вертолёта не всегда подходит. А собачки — они всепогодные, ни ангара им, ни гаража не надо. И в техобслуживании, в смазке там всякой да в бензине они не нуждаются, спят себе в снегу и всегда сохраняют готовность к походу.
Разошёлся Метальник Савелий, не поверишь, что это именно он на рыжего Аркая беду накликал.
— Ты прямо поэму о собачках сложил, Савелий Тихонович, — сказал командир. — Однако возьми в рассуждение: атомоходы океан бороздят, космические корабли к иным планетам направляются, а у нас допотопный транспорт процветает, как при атамане Атласове.
— Атомоходы пускай бороздят, — разрешил Метальник Савелий. — Бельишко да харчи на посты они не подкинут. Надо рассуждать по-хозяйски. А собачки ещё и пейзаж оживляют. Без них Камчатка не Камчатка. Промчат по Береговой — душа веселится.
— Веселится, а на Аркая замахнулись, — снова пробурчал Сенюков Вениамин.
— Ладно, — мичман потёр щёку и устало согласился: — Уволюсь вскорости на пенсию, возите муку космическими кораблями.
— А ресурсы как же? — поинтересовался командир.
— Что ресурсы? До сих пор не вставал этот вопрос. Что надо, добываем. Никого собачки пока не объели.
— Не объели! — возмутилась Люда. — А моего Аркая записали в дармоеды.
— А ты с перчиком, девочка, — сказал командир. — Никак не успокоишься. Сказано уже: получилась ошибка. Барбоса можешь считать своим. Владей, лечи и выхаживай.
— Он давно уже мой, — сообщила Люда. — Мне его Онолов Андрей отдал. Вот как.
— Ну, новость за новостью! — удивился командир и похвалил Сенюкова Вениамина: — Фундаментально ты проштудировал эту собачью проблему. Молодец, хвалю за настойчивость!
— Да уж пришлось понюхать архивной пыли в соответствующих инстанциях, — сказал не без важности Сенюков Вениамин. — И люди добрые помогли, ясное дело. Так и проштудировал.
Аркай теперь обитал у Ивановых. Поначалу Люда привела его в кухню, покормила и устроила на подстилочке у тёплой печки. Аркай лизнул её в щёку, чего раньше не делал, совсем недолго пролежал на месте и, оберегая перевязанную лапу, заковылял в коридор, к наружной двери. Люда вернула его на подстилочку, и он не противился. А поутру оказалось, что пёс всё же провёл ночь у наружной двери. Он выглядел усталым и дышал с натугой.
Люда побежала за советом к Онолову Андрею, а тот только головой покачал:
— Неладно поступаешь, однако. Кто держит ездового пса у тёплой печки? Ну, сама подумай! Говорил тебе: это не болонка и не пудель! Рабочая собака, закалённая. Он на снегу привык спать, потому и шуба такая густая. Выпусти на двор, он сам себе место определит.
