Архантропы вселенной, или Прикосновение к любви - [15]

— Рад, что вам удалась такая операция. Что еще?

— Устранены последствия сильнейшего землетрясения на планете Т713Ф. Мы вовремя предприняли меры и не дали процессу зайти слишком далеко, иначе могла возникнуть слишком большая приливная волна. По прогнозам, погибло бы не менее десяти миллионов человек.

— Да, природа испытывает людей на прочность, ничего не поделаешь.

Хорошо, в таком случае, давайте сразу перейдем к плохим новостям.

— Собственно говоря, плохая новость только одна. Погибла цивилизация на планете Ц422М.

— Что-то знакомое… это где-то не очень далеко от нас, верно?

— Вы абсолютно правы. Двести пятьдесят световых лет. Планета желтой звезды.

— И много погибших?

— Почти семь миллиардов.

Советник нахмурил брови и устремил свой взгляд на Соана.

— Судя по численности, они находились на достаточно высоком уровне развития? Что случилось?

— Пока идет обработка полученной информации. Предварительные данные показывают, что имело место самоуничтожение.

— Вирусы или ядерное оружие?

— Нет, хотя и того и другого у них хватало в избытке. Мы уже около ста лет имеем данные со станции, которая находится на орбите возле этой планеты. Темпы развития чрезвычайно высокие. Они сделали колоссальный рывок в познании мира, однако…

— Однако как всегда, их уровень развития не слишком высок, отсюда масса проблем внутри общества и крайне высокая степень случайной гибели, что в конечном итоге и произошло, я прав?

— Как всегда.

— Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что это рано или поздно могло произойти. В любом случае, это действительно печальная новость. И все же, какие есть подробности?

— Пока известно лишь то, что они нашли способ поджечь собственную атмосферу. Вообще-то довольно странно.

— Вы полагаете?

— Да. Развитие науки и техники на планете хотя и высокое, но сделать столь мощный рывок и создать управляемый плазменно-протонный поток вне вакуумной среды! Это весьма странно.

— Почему вы так считаете?

— Я проанализировал их ступени развития за последние пятьдесят лет. Все говорит об абсолютно поступательном движении в познании, и вдруг такое ля этого не было совершенно никаких предпосылок. Такое открытие опередило время как минимум на двести лет, если не больше.

— А что говорит по этому поводу ваш компьютерный советчик?

— Он затрудняется ответить, как могло получиться, что они смогли сделать такой рывок, минуя целый ряд предшествующих открытий в этой и смежных областях знаний.

— А вы не исключаете возможность того, что им в руки могли эти знания как-то попасть? В Галактике много разных цивилизаций и кое-кто активно изучает другие миры, в том числе, я убежден, и планету, которая погибла?

— Не исключено о вряд ли. Мы бы зафиксировали такие вещи роме нас планету изучают, но ни аварий, ни чего-либо подозрительного, мы не зарегистрировали.

Надо полагать, вы пришли как раз по этому поводу?

— Вы правы, Советник. Есть необходимость послать в прошлое нашего разведчика из числа добровольцев.

Лицо Советника стало жестким, и Соан увидел, как заходили желваки у того на лице.

— Плохо, очень плохо. Вы ведь знаете, как я не одобряю этот вид вмешательства.

— Но…

— Не перебивайте. Напомните мне, сколько раз вы жертвовали своими людьми?

— Шесть раз за прошедшие десять лет.

— И каков результат?

— Пять неудачных попыток что-либо изменить, — поникшим голосом, произнес Соан.

— Ой ли. А мне сдается, что все шесть. Если память мне не изменяет, шестой эксперимент, лишь на время отложил катастрофу. Через сколько она произошла? Кажется через месяц?

— Меньше, одиннадцать дней.

— Вот видите, одиннадцать дней. А что в итоге? Шесть ваших добровольцев погибли. Шесть жизней ушли навсегда. Вы помните, что по этому поводу вам сказали в Совете?

— Да.

— Не возражаете, если я напомню? Совет сказал, что в вашем распоряжении есть только одна попытка. Если и она закончится неудачей, в чем лично я абсолютно убежден, проект по использованию коррелятора времени будет закрыт.

— Я помню это, и поэтому пришел просить вас дать разрешение на последнюю попытку.

— Вы многим рискуете.

— Я понимаю.

— А что, эта цивилизация действительно представляет интерес, что её спасение, вы ставите на весы возможности закрытия программы, которой вы отдали десять лет жизни?

— Да.

— Геройство или что-то иное?

— Ваша честь. Я понимаю, что в случае провала, использование коррелятора времени станет для меня недоступным, но… это шанс спасти семь миллиардов жизней. Я не могу не использовать его, даже если шансы на успех весьма малы.

— Послушайте, Соан. А вам не жаль тех, кто отдал свою жизнь, ради претворения в жизнь вашей мечты? И потом, ведь даже если вам что-то удастся, судьба добровольца-разведчика вам все равно будет неизвестна. Он навсегда останется в том времени и том пространстве, куда вы его послали. Вы выдаете ему билет в один конец. Не кажется ли вам, что это жестоко?

— Но Совет…

— Я не спрашивал вас о том, как на это смотрит Совет. Я спросил, как вы к этому относитесь?

— Я.

— Да вы. Послать в безвозвратное время пусть и добровольца, на это знаете ли нужно много мужества и веры в то, что вы поступаете правильно. А вы верите, что это правильно? Может быть, в вас говорит лишь тщеславие?