«Аргар» или Самая желанная - [26]

— Я был с тобой достаточно мягок, — произнес он, коснувшись кончиков моих пальцев едва заметным поцелуем. — Не вынуждай меня отправлять тебя в карцер. Тебе там не понравится, поверь.

Если б я могла испепелить его взглядом, я бы это сделала. Но здравый смысл взял верх над женским самолюбием. Поджав губы, я нехотя произнесла:

— Я уже сделала свой выбор и не откажусь. Но у меня есть условие.

— Даже так? — он приподнял брови, глядя на меня с насмешливым ожиданием.

— Я не хочу, чтобы ты принуждал меня к интиму. Я сама решу, когда это произойдет… если ты заслужишь мое доверие.

Несколько секунд он молча сверлил меня глазами, потом кивнул:

— Хорошо, пусть будет по-твоему.

— Вот и отлично, — я позволила себе скупо улыбнуться.

— Но спать мы все равно будем в одной каюте. Не хочу, чтобы кто-то узнал о нашем договоре.

— Идет, но тогда ты спишь на полу, — тут же выставила я новое условие. В конце концов, наглость — второе счастье.

— Не привыкать.

Ударив по рукам, мы плечо к плечу вошли в кают-компанию, где сейчас все было залито ярким светом.

Проморгавшись, я обнаружила, что мебель расставлена вдоль стен, посреди помещения возвышается нечто, напоминающее усеченную пирамиду, а на нашем мероприятии присутствует целая толпа мужиков в серебристых комбинезонах, и у каждого красная тряпочка на правой руке. Кажется, здесь собрался весь экипаж, вот только бравые космолетчики смотрели на меня с таким выражением, будто не замуж выдавать, а хоронить собирались.

Как по команде, толпа разделилась, открыв перед нами проход к так называемому алтарю. Увидев, что из себя представляют брачные атрибуты, я едва удержалась на ногах. На белой кружевной салфеточке поблескивал металлом кинжал с узким изогнутым лезвием, рядом стояла двуручная чаша, такая, как в средние века изображали Грааль, а возле нее покоился странного вида агрегат, до жути напоминающий зубную щетку… вот только вместо щетины у нее торчали иголки!

Меня замутило. С детства терпеть не могу уколы. Только вижу шприц — все, сознание выключается, чтобы не присутствовать при издевательстве над телом. Но у шприца-то одна игла, а тут их штук сто, не меньше!

Крепче сжав руку Витара, я через силу шагнула вперед. Капитан взглянул на меня и улыбнулся, приподняв бровь. Садист! Ну ничего, улыбается тот, кто будет улыбаться последним.

Подведя меня к алтарю, он развернулся вместе со мной лицом к команде, глубоко вздохнул и начал по памяти читать какую-то белиберду. Я ни слова не поняла, из чего сделала вывод, что говорил он не на космолингве, а, скорей всего, на своем родном языке. Замолчав, он выжидательно посмотрел на меня. В ответ я вопросительно выгнула бровь.

— Карина повторяй за мной. Оурие винара кара, перед лицом присутствующих передаю свое тело, свою душу и свою жизнь в руки оэйна Вина Витара. Прошу его стать моим элоэйном и взять меня под свою защиту от сего дня и до скончания мира.

— Винара кара сумана море! — я все повторила и с испугом покосилась на алтарь.

Витар взял кинжал, вскрыл вену на запястье, и из раны хлынула кровь в подставленную чашу. Мамочка… Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица, а в ушах зашумело.

— Дай мне свою руку, — услышала я требовательный голос капитана.

— А может, не надо? — я вскинула на него заискивающий взгляд.

— Надо.

Пришлось вручить ему свою дрожащую конечность и крепко зажмуриться, чтобы хотя бы не видеть этого издевательства. Вздрогнула, когда лезвие рассекло запястье. Витар не дал вырвать руку, я только почувствовала, как он приложил к ней прохладную чашу и опять что-то заговорил. Переводчик в моей голове по-прежнему отказывался переводить.

— Открой глаза, — шепнул Витар, и я машинально подчинилась.

Рядом с нами стоял один из команды, молодой мужчина с выражением строгой торжественности на лице. Он соединил наши раны, накинул на сомкнутые руки какую-то узорчатую ленту и завязал ее замысловатым узлом. Потом взял в руки чашу с кровью и протянул моему избраннику. Тот смочил в ней пальцы свободной руки и кивком приказал мне сделать то же самое. Продолжая что-то говорить на своем языке, Витар коснулся окровавленными пальцами моего лба, губ и оставил пятно поверх платья на уровне груди. Мне пришлось то же самое сделать с ним. Бр-р-р, что за варварские обычаи?!

Рану покалывало. Я морщилась, ощущения были не из приятных. Меня бросало то в жар, то в холод; то на висках выступал липкий пот, то все тело начинало колотить мелкой дрожью. Я чувствовала себя очень слабой и очень больной, а в довершении еще и голова закружилась. Я испугалась, что вот-вот потеряю сознание.

— Витар, мне плохо! — прохрипела, покачнувшись на ослабевших ногах.

— Не переживай, так и должно быть, — успокоил он, — наши души связываются. Ты сильная, потерпи сейчас все пройдет.

Он кинул мне ободряющую улыбку.

Спустя несколько минут действительно стало легче. Жар отступил, туман перед глазами слегка рассеялся, и я смогла соображать более-менее адекватно. Вот только меня ждал следующий этап экзекуции под названием слияние. Теперь понимаю, почему они сочетаются браком один раз и на всю жизнь. Кому охота через все эти пытки проходить дважды?