Ард Айлийюн - [63]

— Сандр! Командир!

Крик Джахара дошел не сразу. Он остановил Воронка, повернул назад. Дыхание коня обращалось в белые облачка, облачка опадали мелким инеем.

— Ты куда заторопился, командир? — спросил Глафий.

Вопрос прошелестел мимо легким крылом и заставил повернуть голову на запад, где едва светит бледный шарик Иш-Аруна. За невысокой жиденькой стеной леска поднимается отвесно в небо столб сизо-белесого дыма. Горит дерево. Дымит из печей, сработанных руками.

«Наконец-то! — обрадовался Сандр, — Тут-то всё и решим. Куда идти, с кем и…»

За первым столбом дыма угадывались другие, теряющиеся на жидко-голубом экране небосвода. Поселение… Тут живут те, кто привык к холоду. Итак, морозец не иллюзия. Но это ничего не значит. Кафские горы сами по себе по планете не передвигаются.

Азарфайры

Странным оказался народец холода. Неожиданно диковинным.

Ард Ману велик… Каждый народ, большой или малый, волен избрать для жизни удобное место и никого не стеснит. И когда смотришь на поселение, устроенное в неприветливо-промозглом окружении полулесов и полутундры, возникает много вопросов. Среди них и такой: то ли место формирует характер поселенцев, то ли выбирают они места по своему нраву.

Печи держат огонь днем и ночью. Но не очень-то греют тех, кто поддерживает огонь, вырубая и без того худые леса. Кровь в жилах племени течет вязкая и низкотемпературная. Прибытие айлов не вывело их из непрерывного транса. Очень хитро организованная жизнь: поставить перед собой материализованную цель, наделить ее смыслом и спокойно, без малейшего трения, пропускать через себя торопящееся куда-то время.

Азарфайры — так они назвали себя.

Айлы переходили из одного дома в другой, пытаясь организовать информационный контакт. Но с кем? Ни вождей, ни шаманов, ни библиотек, ни театров, ни… Народ распределился семьями-группами по отдельным домикам и непрерывно жжет дерево. Как лесок вокруг сохраняется?

— Они равны друг перед другом. Все вожди и шаманы. Будем искать старшего возрастом.

Сандр сказал и присмотрелся к Найденышу. Тот не отстает от Нура, удивительно активный: разве что сам не ведет допросы. Нравится ему здесь. Почему? Старейшина нашелся. Как раз такой, каким представлял Сандр: беловолосый, размерами бороды соперничает с Глафием.

Кроме него, в невысоком бревенчатом жилище никого. Старик, предпочитающий одиночество. Убранство дома убогое. На полу близ печи матрас из соломы, низенький столик, в углу какая-то одежда. Вдоль стен, — поленницы дров. Отшельник-мудрец?

— Кто ты? — спросил Сандр.

— Азарфайр, — кольнул его старик голубым глазом, отправляя в огонь очередное полено, — Мы все Азарфайры. Нам не нужны иные имена.

Народ азарфайров… Эти люди сделали своим прозвищем имя огня, уничтожившего прежний мир.

— Почему вы не переселитесь туда, где теплее и уютнее? — задал вопрос Нур.

— А разве здесь холодно и неуютно? Вы еще не встречали настоящего холода, нежные айлы…

Вот как! Он знает гостей. И — не в особом восторге.

— Мы его узнаем! — заверил Сандр, — Но вам-то зачем?

— Вы айлы, пришли в оазис промежуточного холода. Он всегда с нами. Так будет до прихода очередного Азарфэйра. Куда бы мы не переселились, оазис перейдет с нами. Мы тянемся к огню, а север сделал нас своими рабами.

Вот так! Они избрали предназначением служение жару пламени, но оказались в плену холода. Итак, отряд попал не под ветры Кафских гор. Они сюда не дотягиваются. А Иш-Арун на самом деле тут плывет по небу высоко и круто. Эти люди выбрали путь, природа Арда Ману поддержала их. Интересным образом: условия такие, что огонь им нужен самим. Как можно забыть о постоянной необходимости?

Сандр, с сочувствием наблюдая за седобородым «азарфайром», обратился к Нуру.

— Что произошло с населением Арда Ману? Или так было всегда? Все ищут и находят себе идола для поклонения. Всем обязательно надо кому-то служить. Мантикоре, статуе, арифметике, пламени… Почему? Ты знаешь?

Нур, протянув руку за спину, ухватил притаившегося за спиной Найденыша за ворот куртки, вытащил на середину дома и строго сказал:

— Отвечай на вопрос, о блуждающий сын неизвестного племени!

Найденыш растерянно заморгал бесцветными глазками. Говорить он не собирался. Тогда Нур обратился к старейшему хранителю огня:

— Ты видишь, о хранитель огня, этот хитрый отрок не из айлов. Он неизвестно чей. Но и он имеет внутри себя скрытого идола. Когда мы узнаем, кто и что это, мы узнаем о его народе всё. Что для тебя огонь, хранитель? Не гаснущий, требующий непрерывной пищи огонь?

Седобородый покачал головой то ли соглашаясь, то ли отрицая что-то. И сказал нехотя:

— Статуя аваретов… Вы видели… Золото вечно, оно подобно огню… Но золото лишено движения. Где движение, там жизнь. А где жизнь, там беседа… Печи связывают нас с Азарфэйром. Огонь рассказал мне о том, кто вы и откуда идете. Огонь может рассказать и о том, куда вы придете… Огненный цветок Илы-Аджалы знает всё!

— Откуда он знает? — спросил Нур, строго глянув на Найденыша.

— Огонь сотворил наш мир. И нас… И вас… Огонь меняет наш мир снова и снова… Вы ищете Свиток, и найдете. И прочтете в нем то, что я сказал. Но то, что сказал и скажу, я узнал от Огня.