Арарат - [6]

— Ну хорошо, идите и попросите распорядителя от моего имени, чтобы вас внесли в список выступающих… — вынужден был уступить Вртанес.

Тартаренц потер лоб, взвешивая в уме, получится ли что-либо из этого или нет. Воспользовавшись его замешательством, Асканаз подтолкнул Вртанеса и сам вслед за ним быстро прошел в зал. Тартаренц закричал было Вртанесу: «Записку дайте, записку!», но контролер захлопнул дверь перед самым его носом, и Тартаренц кинулся ко второму входу — за кулисы.

Вртанес и Асканаз сели в ложе. Занавес был уже поднят. Один из поэтов читал свое стихотворение. Вртанес поглядывал то на сцену, то туда, где сидела Ара и Габриэл. Встречаясь с сияющим взглядом младшего брата, он старался забыть о неприятном разговоре с Тартаренцем.

Асканаз сперва внимательно слушал выступления, избегая смотреть в зрительный зал. В последнее время он держался очень замкнуто и ни с кем не хотел встречаться, кроме близких людей. Но когда в зрительном зале начали громко аплодировать одному из артистов, Асканаз невольно обернулся. Сидевшие рядом с Ара и Габриэлом две девушки словно этого и ждали: они перестали аплодировать и обе пристально посмотрели на него. Мысленно повторив имена: «Маргарит… Ашхен…», Асканаз как-то сразу помрачнел. Он словно забыл о том, где находится, и отдался воспоминаниям.

Вртанес не замечал душевного состояния Асканаза. Он то и дело вполголоса делился с ним своими впечатлениями, не обращая внимания на то, что Асканаз отделывается односложными ответами.

С минуту сцена оставалась безлюдной. Исчез и конферансье. В задних рядах тут и там слышались нетерпеливые хлопки. Вдруг на сцену вышел Тартаренц. Хотя в это время никто уже не хлопал, он несколько раз поклонился и, достав из кармана какой-то листок, начал читать свое стихотворение. Он произносил слова в нос, и смысл многих строк почти не доходил до слушателей. Чувствуя неловкость за него, Вртанес старался ни на кого не смотреть; до него доносились лишь отдельные слова: «свод», «любовь», «вино», «чаша»…

Вновь наступило молчание. Тартаренц не хотел покидать сцену — он ждал аплодисментов, но в зале слышался лишь неодобрительный гул. Вртанес чувствовал себя так, словно слышал упрек: «Это ты помог ему выйти на сцену!»

А Тартаренц не сдавался. Выхватив из кармана другой листок, он принялся читать новое стихотворение. И опять до слуха зрителей доносились лишь отдельные слова, лишенные смысла. Но вот Тартаренц прочистил горло и, уже не глядя в бумагу, начал говорить:

— У нас — масса достижений. И если враг будет угрожать нашей священной отчизне, мы своей грудью отстоим завоевания социализма, именно своей грудью! — повторил он и ударил себя рукой в грудь.

Послышались редкие хлопки. Тартаренц раскланивался до тех пор, пока в зале не воцарилось полное молчание.

Когда он наконец удалился, Вртанес с облегчением вздохнул.

Начался концерт. Вртанес вместе со всеми восторженно аплодировал исполнителям народных песен (приглашены были лучшие силы столицы).

Был уже двенадцатый час, когда концерт кончился. Публика по аллеям парка направилась к выходу.

Вртанес и Асканаз собрались покинуть парк, когда к ним подошли Ара, Габриэл и Тартаренц вместе с темя двумя девушками, присутствие которых в зрительном зале так смутило Асканаза. Стараясь ничем не выдать своего волнения, он поздоровался с ними. Первая из них — Ашхен, стройная, с горделивой осанкой — три года назад вышла замуж за Тартаренца. У нее уже был маленький сын. Ее спутнице Маргарит казалось на вид лет двадцать. Этой тоненькой девушке с нежным лицом особую прелесть придавали пышные черные волосы. Прильнув к плечу Ашхен, она что-то нашептывала ей на ухо.

При виде Тартаренца на лице Вртанеса появилось недовольное выражение. Асканаз, которому не терпелось остаться одному, спросил Вртанеса:

— Значит, завтра собираемся у Шогакат-майрик?

— Да нет! — воскликнул Вртанес, радуясь возможности поговорить на другую тему. — Мы же изменили решение! Соберемся у меня!

Асканаз не стал возражать. Обратившись к Ара, он лишь справился о том, все ли знают, где собираться.

— Мне уже известно! — вмешался Тартаренц. — Я заготовил кое-что, чтобы прочесть в связи с твоим отъездом. Наверное, ты обратил внимание, как меня горячо принимали слушатели? А этот безмозглый распорядитель еще не хотел выпускать меня на сцену!..

Ашхен потянула его за рукав. Тартаренц отдернул руку и сердито посмотрел на жену. Делая вид, что не замечает молчаливой ссоры супругов, Асканаз обратился к Габриэлу:

— Габриэл, ты вместе с отцом и Наапетом завтра явишься прямо к Вртанесу, хорошо?

— А где же Зохраб и Егине? Почему их не видно? — обратился Вртанес к Ара (речь шла о их среднем брате, хирурге, и его жене).

— Егине я видел в перерыве. Она сказала, что Зохраба срочно вызвали в больницу: произошел несчастный случай, необходима была операция.

— Вот оно что… — задумчиво кивнул головой Вртанес.

— Что за нелепость быть врачом! — воскликнул Тартаренц, — Подумайте только, человек не принадлежит себе, каждую минуту могут вызвать по всякому, поводу!

— А разве мало значит спасти жизнь человека? — возразила Ашхен.