Арарат - [11]

— Хватит тебе баловаться, слышишь? Садись за стол. Напьемся чаю и тогда пойдем.

Но и после чая Ара не спешил уходить. Он подошел к углу комнаты, где у него была устроена маленькая мастерская. Взяв один из приставленных к стене подрамников, он жалобно сказал:

— Цовик, посиди спокойно около бабушки хотя бы полчаса! Я хочу поработать. Мне надо кончить «Бабушку с внучкой».

Ара давно уже решил нарисовать мать вместе с Цовинар: ему хотелось сделать сюрприз своему учителю, показать свою первую самостоятельную композицию. Ара казалось, что он нашел характерную позу и выражение для «бабушки», но «внучка» не давалась ему. Цовинар и эту затею Ара считала какой-то новой игрой; вначале она послушно усаживалась в позе, которую для нее выбирал Ара, но вскоре ей надоедало сидеть спокойно, она начинала гримасничать, шевелиться и при первой возможности убегала из комнаты.

Присматриваясь в это утро к Цовинар, Ара решил, что уже выявил основную черту ее характера: весь мир казался ей детской игрой, и она все еще не могла примириться с мыслью, что уже выросла и должна серьезно относиться к жизни. Водя кистью и по временам поглядывая на присмиревшую Цовинар, сидевшую около Шогакат-майрик, Ара хотел поскорее закрепить на полотне свой замысел и убедительно воплотить его.

Вначале и Шогакат-майрик не считала занятия сына чем-то серьезным, тем более когда узнала, что Ара хочет нарисовать ее: ей казалось, что следует рисовать портреты лишь известных людей. Но, видя, как горячо увлекается Ара живописью, она мысленно примирилась с его занятиями и лишь порою бормотала про себя: «О господи, внемли молитве матери, исполни желания сына!»

Пока Шогакат-майрик передавала ключ соседке, прося приглядеть ее за комнатой, сгоравшая от нетерпения Цовик уже тащила Ара к выходу. Спустя несколько минут они втроем подходили к квартире Вртанеса.

…Седа, жена Вртанеса, приветливая, сохранившая свежесть молодости женщина лет тридцати пяти, к трем часам уже закончила все приготовления к обеду и возмущалась тем, что гости запаздывают. В просторной комнате, выходящей окнами на улицу, за маленьким столиком сидели Асканаз и Наапет-айрик, беседуя и поглядывая на играющих в нарды[6] Вртанеса и Михрдата. По-видимому, Вртанес проиграл — то и дело слышались его возгласы:

— Михрдат, тебе везет, у тебя все время двойные очки выпадают!

— Нет, душа моя, признайся лучше, что ты попросту разучился играть. Ведь этим «пяндж-чаром» ты мог закрыть мне дорогу, а зачем-то выпустил меня!

— Да нет, тебе попросту везет! — настаивал Вртанес.

— Ну ладно, коли так, смотри — по-другому кину кости! — улыбнулся Михрдат. Он подкинул кости в воздухе, подставил тыльную часть ладони, дал скатиться на доску и с торжеством указал на выпавшие очки: — Ну, а насчет этого «дор-чара» что скажешь, дорогой товарищ?!

Пока в комнате шел шутливый спор вошедших в азарт игроков, Ара и Габриэл, прислонившись к перилам дворового балкона, лениво переговаривались между собой. Внимательный наблюдатель заметил бы, что они не отрывают глаз от дорожки двора, которая вела к дому. Беседа у них не клеилась, потому что оба собеседника с тревогой думали об одном и том же: придет ли сегодня Маргарит к Вртанесу.

Было время, когда Ара и Габриэл ничего не скрывали друг от друга, но вот уже несколько месяцев они избегали говорить о Маргарит. Каждому из них хотелось бывать с ней наедине, но встречались они с нею всегда вместе, либо в доме у Вртанеса, либо у Ашхен. Никто из них не решался назначить свидание Маргарит и не знал, как она относится к нему.

Но вот под деревьями аллейки показались Маргарит и Ашхен. Между ними семенил двухлетний сынишка Ашхен — Тиграник. Дергая мать за юбку, он требовал, чтоб его взяли на руки. Ашхен выполнила желание мальчугана, что-то весело приговаривая.

В коридоре гостей встретили Шогакат-майрик и Седа. Шогакат ласково поцеловала Маргарит, потом Ашхен и, взяв на руки Тиграника, заявила:

— Цовик сегодня обещала поиграть с детьми. Проходите в комнату.

В эту минуту вышли в коридор Ара и Габриэл. Они поздоровались с Ашхен, но никто не решился первым протянуть руку Маргарит. С девичьей проницательностью разгадав причину этой нерешительности, Маргарит с улыбкой одновременно протянула им обоим руки. Покраснев, Ара и Габриэл переглянулись и молча вошли за ней в комнату.

Вртанес и Михрдат, кончив играть в нарды, вместе с Наапетом и Асканазом рассматривали лежавшую на столе карту Европы. Асканаз объяснял ход военных действий.

На вопрос Вртанеса, где Тартаренц, Ашхен объяснила, что он пошел куда-то по делу (она не сказала, куда и по какому делу) и придет минут через двадцать — тридцать.

Вртанес попросил Маргарит сыграть что-либо, пока соберутся остальные гости. Маргарит не стала ждать, чтоб ее упрашивали, тотчас же села за рояль и сыграла марш из оперы «Алмаст» Спендиарова, зная, что этот марш кое-кому здесь очень нравится. Ара незаметно подошел к роялю, в то время как Габриэл, стараясь казаться спокойным, внимательно разглядывал давно знакомую картину на стене, изображавшую какой-то охотничий эпизод.

По-видимому, ночные размышления и переживания снова не давали покоя Асканазу. Не обращая внимания на игру Маргарит, он подошел с Ашхен к окну и о чем-то вполголоса заговорил с нею. Ашхен задумчиво слушала его. Услышав звуки музыки, в комнату вбежала Цовик с восьмилетним братом Давидом (своим крепким телосложением он и впрямь походил на своего легендарного тезку). За ними прибежал и Тиграник. Дети окружили Маргарит, а Тиграник, поднявшись на цыпочки, бил пальцем по клавишам. Кое-как доиграв марш, Маргарит начала играть детскую песенку. Дети радостно захлопали в ладоши. Народный мотив понравился и Наапету; хлопнув по плечу Михрдата, он весело воскликнул: