Арабский Геродот - [5]
Постепенно в Багдаде стали селиться коренные иракцы — потомки ассирийцев и вавилонян, выходцы из Ирана, арабы из различных племен и местностей. Здесь же было размещено тридцатитысячное войско Мансура, которое само по себе было весьма разнородным. Представители всех этих этнических групп первоначально говорили на своих языках, однако языком межэтнического общения стал арабский, который, конечно, изменился под воздействием иноязычия, и на этой основе постепенно сложился особый багдадский диалект.
Таким образом, Круглый город Мансура стал постепенно разрастаться. В 773 г. Мансур построил на берегу Тигра еще один дворец — Хульд (что по-арабски означает «рай»). Затем на восточном берегу Тигра Мансур распорядился разбить специальный военный лагерь Русафу для престолонаследника Махди. Вскоре там также были возведены дворец и мечеть, и Русафа превратилась в один из районов Багдада. Торговля стала особенно бурно развиваться в южном пригороде новой столицы — Кархе.
Постепенно Круглый город Мансура из центра Багдада превратился в один из рядовых его районов. Этому способствовало прежде всего, видимо, то, что халиф Мамун окончательно перенес резиденцию из Зеленого купола во дворец Каср ат-Тин, построенный в начале IX в. вельможей Джафаром ал-Бармаки, который позже был казнен отцом Мамуна Харуном ар-Рашидом. В 892 г., незадолго до рождения Масуди, халиф Мутамид (870—892) обнес Каср ат-Тин стеной, возвел там еще целый ряд построек, разбил сады и огороды. Так образовалась халифская резиденция Дар ал-Хилафа, в которой халифы жили вплоть до взятия и разграбления Багдада монголами в 1258 г.
Вскоре халиф Мутадид (892—902) приказал построить примерно в двух милях от Каср ат-Тина еще один дворец — Сурайа («Плеяды»), соединив его с Дар ал-Хилафой подземным ходом. При халифе Муктафи (901—907) рядом с Дар ал-Хилафой был возведен еще дворец — Тадж («Корона»). Новый дворец был увенчан огромным куполом. Здесь же была возведена специальная соборная мечеть для обитателей халифской резиденции — Джами ал-Каср («Дворцовая мечеть»). Последние расширения Дар ал-Хилафы, произошедшие при жизни Масуди, были произведены халифом Муктадиром (908—932).
Халифский дворец был настоящим независимым маленьким городом в составе огромного по тем временам Багдада. Размеры дворцового комплекса можно представить себе на основании того, что, по сообщениям арабо-мусульманских авторов, он простирался в глубину от берега Тигра, на который выходила часть его стены, на целых 12 км. Внутренний гарнизон Дар ал-Хилафы насчитывал около двадцати тысяч охранников, причем только одна смена караула включала пять тысяч пеших воинов, четыреста особых стражников-караульных, восемьсот слуг внутренних покоев. Гвардейцами служили невольники-тюрки. Они были разделены на отряды, которые отличались друг от друга цветами обмундирования. Особо привилегированным полком гвардейцев была личная охрана халифа — ал-мухтарун («отборные»), которая несла службу во время аудиенций. После того как тюркские гвардейцы убили в 864 г. халифа Мутаваккила, они превратились в мощную политическую силу, способную распоряжаться халифским престолом. Масуди неоднократно с болью повествует о том, как они смещали и назначали новых халифов по своему усмотрению.
В систему дворца халифа входили следующие чины:
— эмиры (принцы) аббасидской династии;
— привратники во дворце халифа;
— хаджибы (камергеры) халифа, которых набирали из отпущенных на волю рабов отца халифа;
— прочая челядь — писцы дворцовой канцелярии, чтецы Корана, муэдзины (глашатаи, возвещающие с минаретов начало молитвы), астрологи (мунаджжимун), часовщики, рассказчики занимательных историй, шуты, курьеры, знаменосцы, трубачи и барабанщики, водоносы, ремесленники различных специальностей, конюхи, егеря, служители зверинца, лейбврачи, матросы придворных речных судов.
Хрестоматийно знаменитым элементом дворца восточного владыки является гарем. Конечно же, весьма многочисленный гарем имелся у первого из мусульманских владетелей — халифа. Вообще-то, согласно мусульманскому праву — шариату, благочестивый мусульманин имеет право на обладание только четырьмя законными женами. Коран гласит даже, что мужчина может осуществлять это право только в том случае, если будет одинаково справедлив ко всем четырем женам. Но в то же время, помимо четырех законных жен, мусульманин может, если позволяют средства, обладать неограниченным числом невольниц.
Противореча друг другу в деталях, арабо-мусульманские источники сходятся на том, что в гареме халифа содержалось несколько тысяч женщин. Заведовали делами гарема две статс-дамы — кахраманы, одна из которых назначалась лично халифом, а другая — его матерью. В гареме служили сотни евнухов. Среди наложниц халифа больше всего было греческих рабынь, которых захватывали во время постоянных войн с Византией, и рабынь тюркского происхождения. Вполне естественно, что сами Повелители верующих нередко оказывались отпрысками иноземных пленниц. Поэтому аббасидских халифов — современников Масуди с этнической точки зрения лишь весьма условно можно считать арабами. Родственники невольниц, которые имели счастье снискать особое благорасположение Повелителя верующих, также оказывались на гребне судьбы и нередко наводили ужас на всех придворных.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
«Времена не выбирают...» Средние века представляются нам сейчас «темной эпохой», далекой и непонятной. Но перенесемся воображением на семь столетий назад, пройдемся по шумным улицам и площадям средневекового города, окинем взором окрестные луга и пашни, заглянем под своды древних, величественных замков — и мы увидим, что и в это непростое время под тяжелой дланью инквизиции бурлила яа!знь, что за этой завесой скрывается целый пласт культуры, так много давший нам, далеким потомкам. В книгу входят работы директора Императорской Николаевской Царскосельской гимназии К.
«Эта книга стала путешествием в поисках кельтской души Франции». В своей книге автор обращается к временам средневековой Франции, к ее старинным легендам, известным или уже забытым, в попытке прикоснуться к истокам души французского народа. На ее страницах, благодаря поэтическому и образному языку автора, оживают знаменитые барды Мерлин и Талиесин, средневековые рыцари и святые; от древних кельтских алтарей, через мрачные средневековые аббатства мы переносимся в великолепие готических соборов Бретани и Мон-Сан-Мишель – одного из самых красивых и загадочных мест во Франции.
В своей книге «Пророки Возрождения» Эдуард Шюре пытается проанализировать некоторые ключевые идеи эпохи: связь человека и Вселенной, тайну Вечно-женственного, вечное рождение и возрождение. Как развивались эти идеи и как осуществлялся синтез античного мира и христианства, читатель увидит на примере пяти великих людей эпохи: вдохновителя Возрождения, гения Веры – Данте, гения Науки и Пророчества – Леонардо, гения Красоты – Рафаэля, гения Воли и Индивидуальности – Микеланджело, гения Любви – Корреджо.Книга написана живо и образно и представляет интерес для любого читателя.