Аптекарша - [16]
Обстановка в доме поражала тяжеловесной безвкусицей. Замшелые плюшевые портьеры, дубовые резные шкафы, потемневшие от времени панели. Старик, похоже, был глубоко равнодушен ко всей этой рухляди, включая многочисленные серебряные шкатулки и фарфоровые статуэтки покойной жены.
Разумеется, ключ у Левина был с собой.
— Я в подвал, подпаять кое-что надо, — объяснил он Марго, направляясь вниз, где у Германа Грабера была оборудована хоть и допотопная, но солидно оснащенная мастерская. Марго с любопытством уставилась на авторадио, зажатое у Левина под мышкой.
Пока я вместе с Марго составляла на кухне для деда диетическое меню на завтра, Левин успел незаметно притащить из машины портативную ручную дрель и прошмыгнуть с ней вверх по лестнице. Он знал, что вставная челюсть деда хранится в ванной комнате в обыкновенной чашке; по субботам, в свой банный день, Герман Грабер заливал ее дезинфицирующим раствором, а в обычные дни оставлял просто так.
Миниатюрным сверлом Левин просверлил в двух пластмассовых зубах два отверстия, заложив в каждое по таблетке. После чего слегка замазал отверстия тонким слоем, поставив скорее символические временные пломбы, способные быстро раствориться под воздействием слюны.
Проделав все это, Левин положил челюсть обратно в чашку, а дрель и авторадио отнес назад в машину. Когда он вернулся к нам на кухню, на лице его читалось неподдельное облегчение.
— Ну вот, радио в порядке, — объявил он, а затем обратился к Марго: — О Дитере ничего не слышно?
— Не-а.
— Значит, может объявиться в любой момент?
— Ага, и тогда общий привет.
Сказав ей, что хотим еще успеть в кино, мы уехали.
В Хайдельберге, желая попасться на глаза кому-то из прохожих — что удалось нам без всякого труда, — мы прошвырнулись по главной улице, выпили на Театральной площади по чашечке кофе и с некоторым опозданием, которое не осталось незамеченным в зрительном зале, явились на вечерний сеанс.
А после фильма, о котором я вообще ничего не могу вспомнить, Левин вдруг сообщил мне, что наш визит на виллу отнюдь не был репетицией.
Прямо посреди улицы я чуть не взвыла от ужаса.
Этой ночью, лежа друг подле друга, мы не могли уснуть — каждый ворочался и мешал другому. Вдруг я встала и начала одеваться.
— Поднимайся, Левин, поедем обратно, еще не поздно все исправить! — скомандовала я.
Даже не пойму, что в итоге помешало мне осуществить задуманное — то ли его нежности, то ли моя усталость?
В восемь утра начиналась моя смена в аптеке. Левин обещал мне позвонить, как только получит какое-нибудь известие из Фирнхайма. Сам он поднялся позже обычного, поиграл в саду с котом и сходил к почтовому ящику за газетой, не забыв вежливо поздороваться с соседями.
— Уж не собрались ли вы заболеть, Элла? — сказала мне шефиня. — На вас прямо лица нет.
Пришлось сказать ей, что у меня как раз начинаются критические дни и я, мол, от этого всегда просто труп. При последних словах я вдруг поперхнулась, побледнела и стала хватать ртом воздух не хуже астматика.
Шефиня недовольно покачала головой.
— Отправляйтесь-ка лучше домой, милочка, — посоветовала она. — Больной аптекарь способен только покупателей отпугивать.
— Да со мной правда ничего особенного, — уверяла я ее. — Если не возражаете, я просто прилягу минут на десять в задней комнате.
Это время я потратила на то, чтобы как следует подкраситься. На часах было уже около одиннадцати. Может, после стольких лет хранения яд и вправду утратил силу? Как я этого желала!
Не успела я, с косметическим румянцем на щеках, снова встать за прилавок, как зазвонил телефон. В трубке раздался каменный голос Левина:
— Вынужден сообщить тебе печальное известие: дедушка умер. Видимо, я еще позвоню тебе попозже, а сейчас срочно еду в Фирнхайм.
Поскольку начальница была рядом, я таким же неестественным голосом отвечала:
— Боже мой, какой ужас! Когда это произошло? Это экономка тебе позвонила?
— Нет, сам врач. Ладно, пока!
— Случилось что-то? — спросила любопытная шефиня.
Я кивнула.
— У моего друга умер дедушка. Правда, он был уже очень старенький и больной, так что этого следовало ожидать.
— Может, вам все-таки уйти пораньше? — спросила она.
— Нет, спасибо, правда не нужно.
Левин, однако, больше не звонил; работала я просто ужасно, то и дело совала лекарства не на свое место и даже забыла послать на дом одной старушке срочный заказ. Но из аптеки я вышла, только когда закончился рабочий день, и ни минутой раньше.
Дома не было ни души. В восемь наконец зазвонил телефон. Я кинулась к нему, но это была Дорит.
— Ты уже в курсе, что у тебя теперь жутко богатый ухажер? — спросила она с непочтительной игривостью. — У него сегодня дед помер.
— А ты-то откуда знаешь? — протянула я почти в тон ей.
— Геро на хвосте принес. Мужчины — они же сплетницы похлеще баб. Сосед старого Грабера видел катафалк… А он вместе с Геро работает… Ну что, переезжаете в фирнхаймский дом и начинаете строительный бум?
— Рано пока об этом говорить, — ответила я как можно суше. Не хотела долго занимать телефон.
— А я сегодня купила себе шелковый блейзер, — похвасталась Дорит. — Угадай, какого цвета. Розового!
Роман «Прохладой дышит вечер» — любимое произведение писательницы. Его героиня Шарлотта, несмотря на возраст, живая, обаятельная, с чувством юмора, легко находит общий язык со своими молодыми внуками и их друзьями-студентами. После долгих лет разлуки Шарлотту ждет встреча с человеком, который был «главной любовью» ее жизни. Однако свидание этих двух людей с прошлым чревато неожиданностями для всех героев романа…
Умные и независимые женщины всегда останутся хозяйками положения… Миф, милые дамы, и еще раз миф! В этом снова и снова убеждаются две очаровательные путешественницы, на беду свою отправившиеся искать приключений в Италии и Германии.И ведь – нашли…Кому теперь доверять? Лучшим друзьям? Да храни Бог от таких друзей! Мужьям? Но уж мужьям-то не стоит доверять и в хорошие времена! Кому же, черт возьми? Только себе, любимым. Только легендарному «шестому чувству» – да еще удивительному женскому юмору, помогающему выжить в самых невероятных ситуациях!..
Как ИЗБАВИТЬСЯ ОТ СОПЕРНИЦЫ, которая мешает завоевать мужчину, созданного именно для вас? Как УСТРАНИТЬ женщину, стоящую на пути долгожданного счастья? Отравить? Застрелить? Стереть в порошок?А если — о ужас! — соперниц несколько? Тогда придется действовать еще более изобретательно, выбирать средства еще более необычные.И пусть только «счастливый» избранник попробует пикнуть — не поздоровится и ему!
Роман Ингрид Нолль «Воронье» – семейная мелодрама о кризисе среднего возраста.Бедняга Поль запутался между женой и любовницей и считает себя неудачником. Игрок Ахим, хоть и имеет репутацию умницы, любимчика семьи и полной противоположности Поля, тоже недалеко от него ушел.Но кто утопил в собственной ванне честную немецкую бюргершу Хелену, разбогатевшую после смерти мужа? И как развяжется узел из двух братьев и двух подруг?
Обижать женщин – низко и подло. А таких решительных, как Майя и Кора, – еще и опасно. Эти милые девушки, «решительно избавляя себя и всех остальных от плохих парней», как остроумно было отмечено в рецензии Die Zeit.Муки совести? Глупости! Подруги не знают, что это такое.Но время идет, и с годами приходит мудрость, а с ней – прозрение: не бывает только плохих и только хороших людей, и кроме ненависти есть еще и любовь. И совсем не обязательно вершить расправу над подругой, которая переспала с твоим мужем.
Ингрид Нолль — известная немецкая писательница. Она родилась в 1935 году в Шанхае, в Германию вернулась с родителями в 1949-м, изучала германистику и искусствоведение в Боннском университете, живет в старинном и фешенебельном городе Вайнхайме.Ингрид Нолль — автор пяти романов, трех повестей, сборника рассказов, лауреат нескольких литературных премий. Три ее романа экранизированы, один — поставлен на радио. Произведения писательницы переведены на многие языки мира.Яркие характеры, захватывающая интрига и умение передать таинство живописи — такое неожиданное сочетание предлагает Ингрид Нолль в романе «Натюрморт на ночном столике».
Этот сборник стихов и прозы посвящён лихим 90-м годам прошлого века, начиная с августовских событий 1991 года, которые многое изменили и в государстве, и в личной судьбе миллионов людей. Это были самые трудные годы, проверявшие общество на прочность, а нас всех — на порядочность и верность. Эта книга обо мне и о моих друзьях, которые есть и которых уже нет. В сборнике также публикуются стихи и проза 70—80-х годов прошлого века.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.