Аптекарша - [14]

Шрифт
Интервал

— Выражайся, пожалуйста, яснее: какое все это имеет отношение к яду?

— Элла, ты очень хорошо знаешь, что я имею в виду. Я придумал совершенно безопасный способ. Мы бы враз избавились от всех наших забот. Зажили бы в роскошном доме, я открыл бы в Фирнхайме практику, особо утруждаться нам бы тоже не пришлось, денег на путешествия и увлечения сколько угодно — ну скажи, разве тебя это не прельщает?

Я была в ужасе. С трудом выговорила:

— Замечательная мечта, она может осуществиться и без убийства.

— Да какое убийство! Острая сердечная недостаточность, домашний врач прекрасно знает, что старик в любую секунду перекинуться может.

— Вот и подожди, пока он сам умрет.

— Да не могу я ждать. У меня долги.

Как выяснилось, «долги» — это не мои деньги за его «порше». Оказывается, муж Марго его шантажирует.

— Он меня просто укокошит, если своего не получит.

Я почувствовала, как почва уходит у меня из-под ног. Левин, этот студентик из добропорядочной семьи, первый мой возлюбленный, с которым я даже связывала брачные планы, — и замешан в каких-то темных делах, о которых я и расспрашивать-то боюсь. Я разревелась.

Левин обнял меня, стал целовать, успокаивать. Когда наконец я перестала прятать лицо в его промокшей от моих слез рубашке, я обнаружила, что вид у него тоже совсем невеселый.

— Послушай, — всхлипнула я, — давай начнем все сначала, с нуля. Я просто забуду все, что ты мне только что сказал, а ты вернешь деду столовое серебро и украшения.

— Чтобы он точно знал, что я их стибрил, он-то думает, что это сделала предшественница Марго.

— Просто сознайся и попроси прощения.

— Ага, и он лишит меня наследства.

— Нет, если честно покаешься, он простит.

— Ни в жизнь. Но раз уж ты так настаиваешь… Где эта дребедень?

Я встала, вынула из шкатулки золотую цепочку с кулоном в стиле модерн, браслет с зеленой эмалью, брошь в виде змеи, потом принесла из кухни большую салатную вилку, разделочный нож, прибор для рыбных блюд и изящные чайные ложки. Несколько вещиц я, возможно, забыла, но остальное лежало перед Левином на столе.

— Так это вообще приданое моей бабушки, — изумился он, будто видя все эти вещи впервые, — это ей принадлежало, а вовсе не деду.

Я задумчиво перебирала цепочку, которая шла мне ну просто идеально, так, будто именно для меня ее изготовил какой-то влюбленный ювелир. На что она старику? И зачем ему тяжелое столовое серебро, ежели он давно привык обходиться обкусанной ложкой и гнутой вилкой? Я подумала немного — и положила все на прежнее место.

5

Из своих частых деловых поездок отец любил привозить мелкие сувениры: брикетики гостиничного мыла, подушечки шампуня, конверты и бумагу с эмблемой приютившей его гостиницы, игрушечные пачки сливочного масла. Родительские привычки заразительны, вот и я храню дома солидные запасы маленьких подарков — шариковых ручек, лакричных леденцов, шоколадок, — которыми мы балуем покупателей нашей аптеки. И здесь, в больнице, я собираю урожай от обильных завтраков и ужинов — мелкие расфасовки плавленого сыра и копченой колбасы, кругляшки меда и джема, не считая бананов и яблок. И госпожа Хирте вносит лепту в мои припасы, без лишних слов оставляя свои дары на моем ночном столике. Недавно Павел привел ко мне всех троих детей, причем уже совсем к вечеру, но когда лежишь в первом классе, часы посещений соблюдаются не слишком строго, — и я вручила им внушительный пакет гостинцев.

Мы как раз пили чай. Лене тоже захотелось попробовать, ей пришлось очень широко раскрывать свой маленький ротик, чтобы управиться с толстой фарфоровой чашкой. Госпожа Хирте, по обыкновению, не проявила к детям ни малейшего интереса и сразу же уткнулась в книгу. Обе старшие дочки, к сожалению, очень похожи на свою мать, причем это мое «к сожалению» относится не к их внешности — они все трое прехорошенькие, — а к моей зависти. Зато про младшего, моего любимца, этого, к счастью, не скажешь, он ни на кого не похож.

Когда гости мои откланялись, было еще не очень поздно. Но госпожа Хирте с плохо скрываемым нетерпением в голосе сказала:

— Ляжем сегодня пораньше. Вчера я, наверно, задремала — как-то я не вполне поняла, в связи с чем муж Марго шантажировал вашего Левина…


Несколько лет назад Левин и Дитер — муж Марго — были задержаны на греческо-турецкой границе. В печке их автомобиля обнаружили героин, машину конфисковали. У них был уговор: в случае прокола Дитер всю вину берет на себя, Левину конфликтовать с законом никак нельзя, дед тут же лишит его наследства, причем раз и навсегда. Но зато Левин по их уговору должен был раздобыть деньги, нанять именитого адвоката и, при возможности, добиться освобождения товарища под залог. Он ничего не смог. Герман Грабер не дал ему ни гроша и не поверил ни единому слову из наспех сочиненной им небылицы: дескать, некий незнакомец спас ему жизнь, защитив от банды уличных грабителей, но сам при этом оказался в тюрьме за нанесение тяжких телесных повреждений, хотя и действовал в пределах необходимой самообороны.

— Ты в эту туфту и сам-то не веришь, — только и проронил Грабер-дед.

А теперь Дитер передал, что за два года его отсидки, да еще в турецкой тюрьме, с Левина должок. И что дожидаться годами, пока старина Грабер помрет, он не намерен.


Еще от автора Ингрид Нолль
Прохладой дышит вечер

Роман «Прохладой дышит вечер» — любимое произведение писательницы. Его героиня Шарлотта, несмотря на возраст, живая, обаятельная, с чувством юмора, легко находит общий язык со своими молодыми внуками и их друзьями-студентами. После долгих лет разлуки Шарлотту ждет встреча с человеком, который был «главной любовью» ее жизни. Однако свидание этих двух людей с прошлым чревато неожиданностями для всех героев романа…


Благочестивые вдовы

Умные и независимые женщины всегда останутся хозяйками положения… Миф, милые дамы, и еще раз миф! В этом снова и снова убеждаются две очаровательные путешественницы, на беду свою отправившиеся искать приключений в Италии и Германии.И ведь – нашли…Кому теперь доверять? Лучшим друзьям? Да храни Бог от таких друзей! Мужьям? Но уж мужьям-то не стоит доверять и в хорошие времена! Кому же, черт возьми? Только себе, любимым. Только легендарному «шестому чувству» – да еще удивительному женскому юмору, помогающему выжить в самых невероятных ситуациях!..


Мертвый петух

Как ИЗБАВИТЬСЯ ОТ СОПЕРНИЦЫ, которая мешает завоевать мужчину, созданного именно для вас? Как УСТРАНИТЬ женщину, стоящую на пути долгожданного счастья? Отравить? Застрелить? Стереть в порошок?А если — о ужас! — соперниц несколько? Тогда придется действовать еще более изобретательно, выбирать средства еще более необычные.И пусть только «счастливый» избранник попробует пикнуть — не поздоровится и ему!


Воронье

Роман Ингрид Нолль «Воронье» – семейная мелодрама о кризисе среднего возраста.Бедняга Поль запутался между женой и любовницей и считает себя неудачником. Игрок Ахим, хоть и имеет репутацию умницы, любимчика семьи и полной противоположности Поля, тоже недалеко от него ушел.Но кто утопил в собственной ванне честную немецкую бюргершу Хелену, разбогатевшую после смерти мужа? И как развяжется узел из двух братьев и двух подруг?


Головы моих возлюбленных

Обижать женщин – низко и подло. А таких решительных, как Майя и Кора, – еще и опасно. Эти милые девушки, «решительно избавляя себя и всех остальных от плохих парней», как остроумно было отмечено в рецензии Die Zeit.Муки совести? Глупости! Подруги не знают, что это такое.Но время идет, и с годами приходит мудрость, а с ней – прозрение: не бывает только плохих и только хороших людей, и кроме ненависти есть еще и любовь. И совсем не обязательно вершить расправу над подругой, которая переспала с твоим мужем.


Натюрморт на ночном столике

Ингрид Нолль — известная немецкая писательница. Она родилась в 1935 году в Шанхае, в Германию вернулась с родителями в 1949-м, изучала германистику и искусствоведение в Боннском университете, живет в старинном и фешенебельном городе Вайнхайме.Ингрид Нолль — автор пяти романов, трех повестей, сборника рассказов, лауреат нескольких литературных премий. Три ее романа экранизированы, один — поставлен на радио. Произведения писательницы переведены на многие языки мира.Яркие характеры, захватывающая интрига и умение передать таинство живописи — такое неожиданное сочетание предлагает Ингрид Нолль в романе «Натюрморт на ночном столике».


Рекомендуем почитать
Беги и помни

Весной 2017-го Дмитрий Волошин пробежал 230 км в пустыне Сахара в ходе экстремального марафона Marathon Des Sables. Впечатления от подготовки, пустыни и атмосферы соревнования, он перенес на бумагу. Как оказалось, пустыня – прекрасный способ переосмыслить накопленный жизненный опыт. В этой книге вы узнаете, как пробежать 230 км в пустыне Сахара, чем можно рассмешить бедуинов, какой вкус у последнего глотка воды, могут ли носки стоять, почему нельзя есть жуков и какими стежками лучше зашивать мозоль.


Берега и волны

Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.


Англичанка на велосипеде

Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.


Необычайная история Йозефа Сатрана

Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.


Как будто Джек

Ире Лобановской посвящается.


Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.


Леопард

В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…


Красношейка

Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.


Нетопырь

В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.


Снеговик

Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.