Апсу - [12]

Долго продолжалась осада. Дэвы в Ойтре, уже десять лет не входившие в эликон, начали терять силу, но люди стояли насмерть. Тоща Элиар решил пойти на хитрость, И вот однажды, через три года после начала осады, защитники Ойтры увидели в небе летящий эликон. Он опустился возле стана осаждающей армии, и из него вышли пятьдесят дэвов в сверкающих доспехах. Шемай-Лох знал, что, захватив эликон, он сможет выиграть войну. Его дэвы обретут прежнюю силу и смогут отбросить врага от стен Ойтры. Стальные ворота открылись, и все воинство Шемай-Лоха ринулось в бой. Натиск был так силен, что ряды людей из Ас-а-Дена дрогнули. Кулайн бежал с поля боя и следом за ним — вся армия, а Таргала не было видно. Дэвы Шемай-Лоха захватили эликон, но не могли попасть внутрь — эликон открывается снаружи, только когда лежит на вершине магдела. И пока армия преследовала отступающего врага, дэвы внесли эликон в город и подняли его на магдел. Открыв вход, они устремились внутрь, все до единого, не в силах ждать ни минуты. Они думали, что эликон пуст, но там было тридцать дэвов Элиара, и Таргал среди них. Они спрятались где-то в глубине, а потом вышли и заперли Шемай-Лоха и всех его дэвов внутри, перед этим лишив эликон способности летать. Они овладели опустевшим городом и закрыли ворота. А в это время отступавшая армия повернула назад и погнала защитников Ойтры обратно к крепости. Кулайн вел в бой шестьдесят могучих дэвов, противостояли же им только голодные измученные люди. Подбежав к городу, воины Шемай-Лоха хотели укрыться за стенами, но ворота были закрыты. На вершине надвратной башни появился Таргал. Он заговорил, и голос его был слышен на десять миль вокруг: «Защитники Ойтры! Ваша крепость пала. Ваши дэвы заперты в эликоне и не выйдут оттуда, пока мы этого не пожелаем. Вы проиграли войну, но каждый, кто добровольно сложит оружие, будет прощен».

И воины Шемай-Лоха побросали на землю свои мечи, и копья. А тем временем в эликоне, лежащем на вершине магдела, происходили таинственные и страшные события. Элиар, в тот же час прибывший в Ойтру, пытался говорить с мятежными дэвами. Он сказал им правду о Шемай-Лохе, поведанную ему Мидмиром. Но эликон молчал. Двери его давно были отперты снаружи, но оказались запертыми изнутри. Наконец, через неделю, они открылись, и оттуда вышли сорок два израненных дэва и с ними прекрасная Фенлин. Шемай-Лох и восемьдесят других исчезли, а эликон был мертв — потерял всю свою силу. Он и сейчас лежит там ржавый, растрескавшийся, никому не нужный металлический обруч. Шемай-Лох, уходя, погубил эликон, и теперь их осталось только два.

— А как же он вышел оттуда? Ведь они были заперты, — сказал Гилдор.

— Этого не знают даже дэвы. Известно только, что он хотел забрать с собой всех, кто там был, но многие не согласились — ведь Элиар поведал им правду. Там, в эликоне, произошла кровавая битва, в которой погибло двенадцать дэвов.

— А что было дальше? — негромко спросил Гил, увидев, что Ки-Энду замолчал и погрузился в раздумья.

— Дальше? Сорок два мятежных дэва вернулись в Асгард, рознь между ними была забыта. Анугард опустел, лишившись эликона — ведь это анугардский эликон был погублен Шемай-Лохом. Да и дэвов осталось слишком мало, чтобы заселить два города. Ойтра тоже опустела, и жители Альвена построили себе новую столицу — Альвен-Гир на реке Солфьенн. Как и обещал Таргал, они были полностью прощены. Прекрасная Фенлин снова стала учить людей добру и любви. Люди заселили новые земли — Сол-а-Ден и Гарм-а-Ден на севере, Эн-Гел-а-Син на юге. Земля расцвела, и добро вновь воцарилось в мире.

— А Шемай-Лох так и исчез? — спросил Гил. Ки-Энду как-то странно взглянул на него.

— Вы что, ребята, хотите, чтобы я всю историю мира вам рассказал? Хватит уже, пора и о деле подумать.

Глава 5 РОЖДЕНИЕ ПЛАНА

1. И Ангел, которого я видел, поднял руку свою к небу и клялся Живущим во веки веков… что времени уже не будет: но в те дни, когда возгласит седьмой Ангел, когда он вострубит, совершится тайна Божия.

Апокалипсис, 10, 5 — 7

2. Конец возвещен рогом Гьяллархорн;

Хеймдалль трубит, поднял он рог.

Прорицание Вельвы, 46

Все притихли. Солнце стояло высоко над лесом, воздух был теплый и прозрачный. Где-то в вышине пел жаворонок, в траве стрекотали кузнечики. Мирегал, сначала с интересом слушавшая рассказ брата, полулежа среди голубых и желтых майских цветов, под конец почувствовала, что у нее слипаются глаза. Травка была такая мягкая и ласковая, солнышко такое теплое, а голос рассказчика звучал так убаюкивающе-монотонно, что голова ее как-то сама собой стала склоняться все ниже и ниже, пока не скрылась в высокой траве. Мирегал закрыла глаза. Перед ее мысленным взором расстилались бескрайние зеленые равнины, по ним, вдалеке, скакали всадники, много всадников, закованных в сверкающую сталь. Развевались знамена, белые, как снег, и синие — как небо, солнце блестело на мечах дэвов, ветер развевал их золотистые волосы. Слышалась музыка, откуда лились звенящие трели — это жаворонок поет где-то под облаками, исчезающая точка в бескрайней вышине, — нет, это трубы играют, серебряные и золотые трубы дэвов, и зовут, зовут в бой. Но вот набегают тучи, небо багровеет, всадники поворачивают вспять и несутся галопом — ближе, ближе, земля дрожит под копытами. Вдруг раздается звук горна — резкий, надрывный, он отдается болью в ушах, он проникает в самые дальние уголки, и мир не может вынести этого звука — земля поднимается, раскалывается, разлетается миллионами осколков — Они летят вверх, вспыхивают искрами, сгорают, а из-под расколотой земли с грозным рокотом вырывается ослепительное пламя.