Апостол Павел - [55]
Тем не менее влияние Павла в Антиохии не исчезло бесследно: конечно, Евангелие от Матфея, написанное для Антиохийского общества следующего поколения, отводит Петру первостепенную роль, отдавая ему власть наставника, однако Матфей высоко ставит ту позицию терпимости по отношению к обращенным язычникам, свободным от иудейских обычаев, которую отстаивал Павел[690], и свидетельствует об объективных трудностях миссии, представляемой иногда узкой и неофициальной, а иногда соответствующей универсальным традициям, что вполне отвечают духовному наследию Павла[691]. В таком контексте Петр может предстать, как человек компромиссной позиции, который, продолжая движение Павла, широко насаждал при этом иудейский Закон, считающийся христианским наследием. Отступничество, глубоко ранив Павла, не являлось отречением: Сила примкнул к Петру и следовал с ним до Рима, но ходившее по рукам письмо, которое он написал от имени апостола — это темы и изречения Павла, составляющие лучшую часть этого письма[692]; что касается Марка, а он также некогда порвал с Павлом и последовал за Петром, то однажды тот вернется, чтобы примириться со своим прежним наставником[693].
Вопрос догмы? Культуры? Личного темперамента? Трудно определить, почему Павел не нашел общего языка со всеми остальными во время конфликта в Антиохии. Может быть, просто-напросто уже прошло время пророков и харизматов в этом городе.
Петр — апостол иудеев. Павел апостол язычников… Эта взаимодополняемость апостольских призваний, которую Павел начиная с этого момента защищал всю свою жизнь, носит явно ретроспективный характер суждения об инциденте в Антиохии[694]. Определенные обстоятельства обусловили выбор Петра: не отделяться от консерваторов, а опереться на принцип разделений по Закону Моисея. Павел же окончательно решил специализироваться на палестинской среде с арамейской культурой. В самом деле, он даже стал называть Петра только арамейским прозвищем Кифа («Камень»), тот да как евангелисты, автор «Деяний» и составители рассылаемых посланий называли его либо используя греческую форму «Петр», либо двойное имя Симон-Петp, подчеркивая причастность к Империи. Различие в употреблении имен весьма красноречиво указывает на различие позиций, в том числе и на позицию Павла.
Глава 10
Время надежд и замыслов
Куда Павел намеревался отправиться? Кажется, он был в нерешительности и намечал новое путешествие в Иерусалим с целью добиться третейского суда в вопросе, который можно было бы сформулировать как «незаконное вмешательство» и посягательство на его права: ведь известно, насколько болезненно Павел относился к этому[695].
Древнее предание действительно говорит, что Павел по своему собственному почину собирался пойти в Иерусалим, но был остановлен Святым Духом и вынужден был свернуть с дороги и отправиться в провинцию Азии, то есть в область Ефеса, которую он обходил во время своего второго миссионерского путешествия[696].
Это вдохновенное решение являлось как бы ответом на известия, полученные от Прискиллы и Акилы, его друзей из Коринфа, которые оставались его верными сторонниками[697]. Они прибыли сюда, чтобы обустроиться в большом порту Азии, так как корабли без конца сновали туда и обратно между двумя берегами Эгейского моря: между берегом с европейской стороны и анатолийским берегом, то есть между Ефесом и Коринфом[698], между Ефесом и Пирией[699]. Таким образом, Ефес был идеальным пунктом для тех, кто хотел поддерживать регулярные отношения с Македонией и Коринфским перешейком, евангелизированным во время второго путешествия наряду с Тарсом и областями Писидии и Ликаонии. Ефес и в самом деле находился на любом из путей торговцев шерстью, которые отправлялись на поиски пользующихся спросом западнофригийских товаров в долину Ликии, расположенной к востоку от Ефеса, или в Милит — к югу, или же ехали за бархатом в Лидию, бывшую севернее[700]. Павел также направился по дороге торговцев, следуя по одному из важнейших направлений текстильных торговых путей. Можно совершенно точно утверждать, что он отправился в путь из родного дома — из Тарса.
Он обстоятельно обдумал свой план. Согласно летописи «Деяний» его первые контакты с жителями Ефеса завязались предыдущим летом, когда он останавливался тут в порту, возвращаясь в Антиохию[701]. Возможно, на его решение повлияли сообщения Акилы и Прискиллы, рассказавших о процветании иоанновских обществ в Ефесе, заинтересовавшихся новейшими идеями[702]. Речь шла об идеях, весьма близких греческой культуре, поэтому вполне объяснимо, почему Павел, чувствуя себя в какой-то степени отвергнутым Антиохией в угоду верности традициям иудаизма, мог потянуться к обществу, значительно отдалившемуся от Храма и богослужений, которые в нем проводились. Как и во время своего первого, направляемого Сергием Павлом путешествия в Антиохию Писидийскую, он преследует вполне определенную цель и не считает нужным останавливаться на пути, чтобы основывать Церкви в разных точках своего маршрута; они будут евангелизированы позднее, начиная с Ефеса. Третье путешествие еще меньше походит на миссионерское разведование, а выглядит как просто смена местопребывания.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Авантюрная жизнь семейства Борджиа, полная внезапных поворотов и неожиданных развязок, дает нам богатые сведения о психологии исключительных личностей, не дающих себе труда сдержать порывы своих страстей. Но их история интересна еще и тем, что их судьба неотделима от судеб мира: через призму их жизни мы наблюдаем великие потрясения конца Средневековья, революцию нравов и мышления, породивших современную эпоху.
В монографии рассказывается о выдающемся монгольском правителе и полководце — Чингиз-хане. Книга охватывает все периоды его жизни. Автор подробно анализирует ход военных походов, боевое искусство и причины побед монголов. Особое внимание уделяется анализу хронологии излагаемых событий. Книга иллюстрирована рисунками и картами. Издание рассчитано на самые широкие круги читателей.
Книга посвящена жизни и деятельности активного участника Великой французской революции конца XVIII века, впоследствии ставшего министром полиции Директории и Наполеона, Жозефа Фуше. Его биография дана на фоне крупнейших событий европейской истории.
Книга содержит биографии всех, кто в разное время получил звание генерал-фельдмаршала России. Это такие выдающиеся полководцы, как Суворов, Румянцев, Кутузов, Барклай-де-Толли. а также менее известные, по сыгравшие определенную роль в истории страны: Салтыковы, Репнины, Дибич, Паскквич, Воронцов, Милютин. Среди награжденных чином фельдмаршала государственные деятели, представители правящих династий России и Европы, служившие в русской армии иностранные подданные. Для широкого круга читателей, интересующихся российской историей.