Апокалипсис - [72]

Трупы, кровь на снегу и ржавая столетняя техника. В куче сгрудились «консервы». Их охраняли, словно они куда-то могли убежать. Казак окинул вокруг взглядом и скривил рожу.

— Я же говорю, девчонка хороший стрелок. Такая, как она, пригодится везде. Дайте ей винтовку, и она покажет, на что способна, — начал было говорить Марс, но Казак лишь мельком глянул на него и сухо бросил:

— На что она способна, мы еще посмотрим. — Холодный волчий оскал возник на его лице.

— Атаман, что делать с этими? — один из охраняющих «консервы» кивнул на них головой.

— Режьте их. Что еще с ними делать-то?

Лиза пристально смотрела, как и без того заморенных и изможденных голодом несчастных людей ставили на колени. Глухой удар прикладом в затылок, жертва заваливалась вперед в бессознательном состоянии, после чего ей перерезали горло. Гуманный способ убийства, если убийство вообще может быть гуманным. Марс смотрел на Лизу с тревогой, а та никак не могла оторвать взгляд от происходящего ужаса.

— Да, натворили вы тут дел, — покручивая ус, улыбнулся Казак. — Я за этой тварью год охотился, а вы его так просто взяли да и прибили на нашей земле. Нехорошо как-то. Совсем нехорошо. Что я Князю скажу? А? Что меня, его воеводу, опередил какой-то калека, да еще и с девкой? И вдвоем замочили одного из опаснейших отморозков? Я хотел, между прочим, голову Змея себе на память оставить. А ты что с ней сделал? Не черепушка, а сплошное месиво.

— Думаешь, мне интересны твои проблемы?

— Думаю, нет. Ладно. — Он зевнул, потянулся и поправил на голове папаху. — Сотник!

— Да! — выскочил вперед мужик в потрескавшейся плащ-палатке.

Он скинул с головы капюшон. За спиной карабин Ремингтон, в руках бита с торчащими в разные стороны гвоздями.

— Этого в расход. Девчонку оставьте. Пока дойдем до Воронежа, ребятам будет чем заняться.

Марса моментально ударили под дых и по ногам. Он упал на колени, рыча и пытаясь вырваться. Но двое держали его как в тисках. Лиза вскрикнула и задергалась. Сотник, вращая в руках биту, подошел к Марсу.

— Мы тебе не враги. Мы можем пригодиться, — Марс попробовал подняться, но его снова прижали к земле. — Отпусти нас. Отпусти хотя бы ее.

Казак только махнул рукой и пошел прочь.

— Марс! — закричала Лиза, срывая голос, когда бита взмыла вверх.

— Стой! — Казак обернулся, а его сотник застыл на месте, держа увенчанную гвоздями дубину над своей головой. — Тебя зовут Марс? Интересно. Я думал, ты вымысел. Думал, тебя попросту выдумали. А ведь столько шума из ничего. Берем его с собой. Обыскать тут все и выдвигаемся.

Его люди муравьями расползлись по поляне, начали снимать шмотье с убитых, забирать припасы и оружие.

— Значит, это тебя ищут «Огненные братья»? Вроде ничего особенного, — Казак внимательно рассмотрел пленника, оценивая и прикидывая, сколько можно выручить за этого парня.

— «Огненные братья»? Меня? — Марс усмехнулся. — Ты, видимо, ошибся.

— Посмотрим. Князь решит, кто прав, а кто ошибается. — Резкий удар, голова Марса подалась набок. — Хм, а ты крепкий орешек, — произнес Казак и со второго удара вырубил пленного. — Связать его и его бабу, — потирая кулак, приказал он.

* * *

Марс почувствовал резкий толчок, когда бросили носилки. Он открыл глаза. Голова страшно болела, челюсть болела еще больше. Серое небо над головой, шум десятков болтающих людей вокруг. Попытался пошевелиться — бесполезно, связали по рукам и ногам. Понял, что страшно замерз. Кто-то подошел сзади, схватил и приподнял, прислонил к дереву. Какое-то время сидел и смотрел вдаль, на бесконечную белую пустыню. Змееподобная поземка вилась нескончаемой лентой.

— Марс? — знакомый женский голос.

— Что?

— Ты живой?

— Давно ли ты встречала болтающих мертвяков?

Минутная пауза.

— Что с нами будет, Марс?

— Не знаю. Меня, скорее всего, отдадут «Огненным братьям». Тебя… изнасилуют и убьют. Или будут насиловать до тех пор, пока ты сама не умрешь. А может, будут насиловать даже после того, как ты умрешь.

— И что, ничего нельзя сделать?

— Я бы мог соврать тебе, но не стану тешить ложными надеждами. Рано или поздно мы все умрем.

— Я не хочу умирать.

— Никто не хочет. Прости меня, — вздохнул он и прикусил нижнюю губу, во рту появился привкус крови.

— За что простить?

— За то, что не смог тебя уберечь. Наверное, я проклят. Я говорил тебе, что не стоит быть со мной рядом.

— Ты мессия, ты спасешь людей.

— Я не могу спасти тебя, не смог спасти Катю и Андрея. Я приношу только несчастье. Какой из меня мессия? Брось. Я вообще не понимаю, кто это выдумал.

— Слухи просто так не рождаются.

— Это не слухи, это дерьмо собачье. А правда в том, что я приношу только несчастье. Приношу всем, кто хоть как-то становится мне дорог.

— Я замерзла, — с отчаянием выдавила она из себя.

— Знаю. Я тоже.

Тихий шелест маленьких льдинок по снежному насту. Люди ходили взад и вперед, их одежда глухо хлопала на ветру. Сгорбившиеся темные фигуры прикрывали руками лицо. Вокруг все стало серым от приближающегося вечера.

Так они просидели молча, пока совсем не стемнело. Лиза изредка всхлипывала. Гомон людей становился все громче. Местный самогон — адское пойло, которым несло за версту. Люди Казака чувствовали себя в безопасности на своей территории, даже охрану не выставили. Сидели у огромного костра, который, наверное, просматривался за десяток километров. Пахло каким-то варевом, отчего голод брал за горло и сжимал его все сильнее и сильнее. Вскоре под веселый свист и одобрительные крики от толпы отделились пятеро. Впереди шел, пошатываясь, Казак, за ним сотник, закутанный в плащ-палатку, и еще трое, наверное, особо приближенные.