Апокалипсис - [63]

— Убить! Убить! Смерть отступникам!

Все нереально, словно картинка, нарисованная адским художником. Луций положил руку на меч. Вязкая кровь маленькой струйкой вытекла из-под рукава и устремилась по рукояти меча вниз. Проповедник сделал шаг назад. Опустил взгляд, видя, как падают на землю алые капли. Толпа притихла. «Луций, Луций, иди ко мне. Я соскучилась. Заждалась тебя. Иди ко мне». Генерал вздрогнул и ожил. Голос звучал из переулка, по крайней мере, ему так казалось.

— Татьяна? — тихо произнес он и отступил в сторону, пропуская толпу вперед.

Проповедник сделал жест рукой, давая процессии знак идти дальше. Те, видя, как генерал отступает, возликовали и погнали осужденных вперед.

— Вздернуть всех! Вздернуть! Сжечь! Убить! Забить до смерти! — слышались призывы толпы, заглушавшие крик детей и мольбы несчастной о пощаде хотя бы своих чад.

— Убьют их? — тихо прошептала Катя стоящему рядом Самураю.

— Толпа — это лютый зверь. С ней не договоришься.

Генерал смотрел в пустоту и шептал, словно разговаривал с кем-то. Люди, ведомые куратором, протащили несчастных перед грузовиками, рыча и матерясь, требуя расправы, жаждая крови. Луций пришел в себя и сноровисто залез в кузов, оставляя кровавый отпечаток на деревянном борту. Колонна тронулась дальше.

Последнее, что видела Катя, — это как людская масса кинулась на несчастных. Их били с яростью, слепо, не жалея ни детей, ни женщину, насмерть. Человек в красном стоял в стороне, подняв руки к серому небу, держа распятие, и что-то орал вверх. Словно пытался до кого-то докричаться. Но там, наверху, за густыми темными облаками, его явно никто не слышал. По крайней мере так показалось Кате.

Завернули за поворот, и крики прекратились. Все прекратилось, словно этого и не было, но ком застрял где-то в груди. Тошно стало. Девочка кивнула сама себе. Именно тошно. Слезы навернулись на глаза. Она же повидала немало смертей. Может, детей пожалела, а может, устала, а может, она просто еще маленькая. Катя пыталась найти хоть какой-нибудь удовлетворительный вариант. Убили просто из-за того, что женщина носила амулет, точно такой же, как носил Виктор. А ведь он всегда говорил, что этот странный человек на кресте всем помогает. И где была его помощь сейчас? Как же его звали? Катя попыталась вспомнить, но не смогла.

— Жалко их стало?

— Что? — Катя подняла голову и посмотрела на Луция.

— Гляжу, ты опечалена случившимся, — он показал пальцем себе на глаз, давая понять девочке, что у нее текут слезы. От прикосновения остался красный отпечаток на лице. Кровь по-прежнему сочилась по его руке, по той самой, которую он резал при Кате. Девочка быстро стерла со щеки слезинку. — Они заслужили то, что заслужили. Вера — это человеческая глупость. Она приносит только страдания. Не жалей их, лучше пожалей себя.

Все оставшееся время ехали молча.

Когда пересекли каменный мост через высохшую реку и въехали на пригорок, перед Катей открылась картина, от которой по спине пробежали мурашки: обнесенный высоким каменным забором остров, а за забором — город, целый и невредимый. Еще дальше, в нескольких километрах от стен, темная полоска свинцового цвета, перекатывалась и вспенивалась. Столько воды Катя не видела никогда. Вблизи города шевеление. Люди. Много людей работают. Каждый что-то делает. Удивительно!

— Новый Рим. Прибыли, — улыбаясь, произнес генерал, и колонна поехала вниз по склону, устремляясь к стенам, к людям, к свинцовой воде.

Глава 21 ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОЛГА

Белая плоскость равнины с сухими стволами деревьев иногда сменялась небольшими холмами и серо-белыми низинами, заваленными снегом. Одинокие клоки кустарника, сухого и корявого, уродливого, как и весь мир, распространились равномерно на безжизненной почве. Темные и угрюмые облака нависали сверху так низко, что казалось: вот еще чуть-чуть — и этот свинцовый навес рухнет на тебя, задавит чудовищной массой и похоронит под собой.

Шли долго, строго на юг, жутко устали. Лиза валилась с ног, а Марс был неудержим в попытке кого-то нагнать. За все время в пути не встретили никого. Это давало обманчивое ощущение безопасности.

— Слушай, может, ты все же расскажешь, куда мы так несемся без остановок? — не выдержав, поинтересовалась Лиза.

— Меня ведет он, — Марс поднял левую руку и оттопырил указательный палец.

Лиза посмотрела на небо, но, кроме серой пелены, ничего не увидела.

— Я же великий спаситель, — усмехнувшись, добавил Марс.

Девушка только покачала головой, фыркнула, словно обиженная кошка, и, обгоняя Марса, пихнула шутника в плечо.

— Ай! Больно же! — он схватился за замотанную кисть, но ускорился, пытаясь догнать спутницу. — Постой.

— Отвали.

— Да постой, — он схватил ее за рукав и развернул к себе.

По инерции она сделала шаг навстречу, и их лица почти соприкоснулись. Теплое женское дыхание, искренний взор больших карих глаз. Еще немного — и Марс смог бы раствориться в них. Зубы стиснулись от осознания, что эта маленькая слабость недопустима. Все, кто бывает ему дорог, умирают. Марс опустил взгляд. Грудь девушки поднималась при каждом вдохе. Чувствовалось, что она ждала первого шага. Он отпустил ее и устремился вперед, тяжело выдыхая и качая головой.