Апокалипсис - [51]

— Знаешь, я пощажу вас всех, если твой бог, с которым ты общался сегодня утром, спустится ко мне и поцелует меня в зад.

Солдаты притащили пенек и поставили перед пленниками.

— Что ты задумал?

— Увидишь. — Улыбнувшись, генерал обратился к пленникам: — Мне нужен палач. Один из вас может сохранить себе жизнь.

Долго ждать не пришлось. Несколько человек кинулись вперед, предлагая свои услуги. Даже женщины не отставали в рвении. Луций указал пальцем на крепкого парня, солдаты вытащили его вперед.

— В бога веришь?

— Да! Да! Верую! — затряс тот головой, упал перед генералом на колени и стал креститься со слезами на глазах.

— Это понятно. Приступай и помни, что сказано в Писании: «Не убей».

Сергей поднес топор и кинул палачу под ноги. Солдаты вытащили из толпы женщину, скрутили и положили головой на пенек. Парень, держа топор в руках, оглянулся.

— Чего встал? Приступай, — прокричал Луций, проводя большим пальцем себе по горлу и давая понять, чтобы палач начинал представление.

Топор взмыл вверх и резко опустился. При виде отлетевшей в сторону головы толпа пленных ахнула. Катя зажмурилась и отвернулась, присела, прячась за бортом.

— Он просто чудовище, — обнимая колени и прижимая их к себе, не выдержала она.

— А они? — не смотря на девчонку, ответил Самурай.

— Следующего! — прокричал генерал.

Казнь повторилась, и еще, и еще, пока из пленных не остались в живых трое. Луций подошел к палачу, стоящему среди кучи обезглавленных трупов, и похлопал его по плечу.

— Хорошо. Прекрасная работа.

Солдаты схватили палача, поставили на колени и положили его руки на пень. Луций поднял топор.

— Ты обещал! Ты же обещал! Я все сделал, как ты приказал! — заорал испуганный парень.

— Я обещал не убивать тебя.

Через мгновение бывший палач катался без рук среди мертвецов, визжа от боли. Луций обратился к оставшимся в живых:

— Ступайте обратно, откуда пришли. А по пути рассказывайте о том, что видели. Ибо так будет с каждым, кто встанет на моем пути и не покорится мне. Нет никакого спасителя, и не будет. Ибо я есть тот, кто установит новый порядок.

Он вонзил окровавленный топор в пень и подошел к священнику, наблюдавшему за казнью, стоя на коленях.

— Думал, что со мной можно договориться? С тем, кто давно мертв, договориться нельзя. — Луций похлопал его по плечу и приказал солдатам: — По машинам!

Генерал заскочил на подножку водителя, что-то сказал ему и перебрался в кузов. Машина с пробуксовкой дернулась, резко повернула и подмяла под колеса падре. Трое оставшихся в живых проводили уезжающую колонну взглядом, после чего вынули из пня топор и, передавая орудие друг другу, искромсали еле живого парня, вызвавшегося быть палачом.

Колонна ехала долго, не остановилась, даже когда стемнело.

— Генерал, — Сергей робко обратился к своему командиру. Луций поднял на него взгляд. — Людям нужно отдохнуть, да и раненые у нас.

Генерал кивнул, поднялся и постучал по крыше кабины. Приказал разбить лагерь прямо посреди поля. Машины поставили по кругу в качестве укреплений. Установили одну палатку для раненых и одну для генерала. Все оперативно, все четко, как и всегда.

Пока тряслись по бездорожью, отошли к праотцам трое тяжелораненых. Их кое-как закопали в промерзшую землю. Двоим, что остались в живых, оказали медпомощь.

Людей Лысого выгнали за машины, дали им немного еды и дров, чтобы не околели ночью. Те, недовольно бухтя, расчистили себе поляну и развели огонь.

— Они нас вообще за людей не держат, — открывая ножом банку с консервами, бормотал человек в ватнике. — Выгнали на мороз, а сами сидят за баррикадами, — он оглянулся на лагерь Луция. Часовые ходили взад и вперед, всматриваясь в темноту. — Вон, суки, заныкались. А мы тутсловно скот на убой. Кто знает, что здесь вокруг? Не видно ни черта. Дров дали как кот наплакал.

— Чё ноешь? Забыл, как дохлятиной питались да голодали? И, между прочим, нас Кабан не в райские кущи вел, а сам знаешь к кому, — рявкнул на него Лысый, мужик в годах с обожженной головой и одним ухом. От ожога волосы росли на голове клоками, образуя проплешины. Он был правой рукой Кабана и после того, как тот пал от руки Марса, занял место лидера.

Шайка Кабана была немногочисленной и присоединилась к Луцию не так давно. Генерал никогда не отказывался привлекать подобные вспомогательные отряды в своих вылазках, даже, наоборот, искал такие группы, когда выезжал за стены Нового Рима. В основном попадались отморозки вроде Кабана, которые за кусок хлеба брались за любую работу. Кабан вел свих людей в стан Борова, так как они изрядно вымотались и изголодались, таскаясь по просторам умирающей земли, и в преддверии зимы были готовы прибиться даже к каннибалам. Но генерал оказался первым, и их счастью поначалу не было предела. Вскоре же они осознали, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Их использовали в основном как пушечное мясо, отправляя первыми в бой, и выставляли за стены лагеря, рассчитывая на то, что нападут сначала на них и у бойцов Луция будет время подготовиться к отражению атаки. В этот раз все было по проверенной схеме.

— Да лучше так, чем быдлом для них быть. Они ж нас ни в грош не ставят. Сидим тут на виду, освещенные костром. Нас видят за километр, а мы — никого. Это что, нормально, по-твоему? Первых-то нас перебьют, если замес какой начнется. — Он зачерпнул острием содержимое консервной банки и запихнул в рот, снимая еду с ножа зубами. — Откуда нам знать, что те, кого мы утром оставили в живых, до своих не добрались, а теперь к нам не подходят, чтобы отомстить? Кто знает, о чем генерал с ними балакал на своем этом туземском языке? Вот ты знаешь о чем? А ты? — В ответ все только пожали плечами. — Вот то-то и оно. Бесит все это.