Антони Адверс, том 2 - [110]
- Здесь рабов осматривают, прежде чем за них расплатиться. Я присутствую при этом самолично.
- Помост часто используется? - спросил дон Руис.
- Не часто, но время от времени, - отвечал Антони. - Над пленными колдунами приходится иной раз поколдовать девятихвостой плеткой, иного разговора они не понимают. Я предоставляю это Фердинандо. - Он торопливо прошел мимо черной крестовины. Крытая галерея вела прямиком в первый из протянувшихся вдоль реки загонов.
Загоны эти были построены из прочных, обтесанных с двух сторон бревен, забитых в землю так плотно одно к другому, что между ними нельзя было просунуть и лезвие ножа. Широкие отверстия в потолке пропускали воздух и солнечный свет. Место каждого невольника на каменном полу было отчерчено белой краской, так что в тусклом полусвете весь пол походил на доску, за которой великаны могли бы играть фигурами по четыре-шесть футов росту. Каждая клеточка была оборудована кандалами, чтобы пешка не могла двигаться сама по себе; впрочем, здесь же были деревянный чурбачок под голову, табурет и два глиняных горшка. Угол загона был завешен циновками с прорезанными в них маленькими круглыми окошечками - там обычно помещались двое надзирателей.
Четыре таких загона, каждый с намалеванным красным номером на двери, располагались по четырем сторонам квадрата на расстоянии примерно двадцать пять футов один от другого. Промежутки между ними были тщательно забаррикадированы. В фактории Гальего было два таких квадрата, или невольничьих барака.
- Обычно мы заковываем их в кандалы только на ночь, - сказал Антони. - Дни, если позволяет погода, они проводят во дворе. Тогда в бараках не заводится сырость. Кормим мы их хорошо, часто моем, в общем, даем нагулять жиру перед путешествием.
- Вы могли бы разместить здесь полк! - воскликнул дон Руис.
- Да? Кстати, за последние три-четыре года через эти загоны прошли несколько полков. Вам не приходило в голову, что Новый Свет в значительной своей части неизбежно будет африканским? Сотни лет сотни кораблей везут на запад негров. А сейчас Африка переливается в Америку быстрее, чем когда-либо. И от Бостона до Буэнос-Айреса требуют еще и еще. Война между Англией и Испанией только взвинтила цены.
- Негры в Америке не считаются, - безразлично сказал капитан, бросая окурок.
- У них могут быть дети, - задумчиво пробормотал Антони.
- Нам-то что? - проворчал дон Руис. - Разве ваш промысел не прибылен? Вы процветаете, так зачем вам забивать голову? И все же, прошу простить меня - вчера вечером я подумал - странно, что вы занимаетесь работорговлей. Не сочтите за обиду, конечно, - поспешил добавить он, - это просто мимолетная мысль.
- Это и впрямь странно, - коротко ответил Антони, оглядываясь, словно внезапно очнулся в незнакомом месте.
Капитан широко улыбнулся.
- Моя матушка хотела сделать из меня священника, - сказал он.
- Может быть, моя хотела того же. Quien sabe? Но в конечном счете, то, что мы делаем, делает нас такими, какие мы есть, не правда ли? - спросил Антони как бы у самого себя.
- Quien sabe? - отозвался капитан. Глаза его на мгновение потускнели. Вдруг оба узнали выражение в чужом взгляде и рассмеялись.
"Тоскует" - подумал дон Руис. "Сожалеет" - подумал Антони.
- Попробуйте одну из этих, amigo mio, - сказал капитан, протягивая портсигар. - Длинные, черные, из Гаваны. Помогают забыться. Настоящий табак. Я выкуриваю по десять штук в день. К вечеру земля становится бархатистой и немного прогибается под ногами. Табак притупляет даже цепкие когти судьбы. Вовремя его открыли! Подумайте, как бы мы без него обходились! Наша эпоха для человека тонко чувствующего - суетливая теща. Мы не можем больше взять вселенную в жены и наслаждаться ею бестревожно. Madre! - он мастерски высек искру, и они в облаках голубого дыма двинулись вниз с холма.
Маленькая пушка на холме исправно стреляла через равные промежутки времени; ветер был слабый, и желтый пороховой дым медлительными полосами расползался по плантации. После каждого выстрела попугаи вновь рассаживались на деревьях. Антони внезапно остановился перед маленькой тропкой, которая уводила с дороги в лес.
- Свернемте сюда, и я покажу вам то, что вы позабыли, сказал он. - Думаю, это куда любопытнее загонов.
Они прошли через заросли финиковых пальм и смоковниц, и углубились в еще более буйную зелень, так что вскоре совсем исчезли из виду. Местность понижалась, становилось более сырой. Стало заметно прохладнее. Вдруг они вышли на большую, окаймленную пальмами опушку площадью примерно в акр. В середине ее, ласково журча, бежал ручеек.
Он выбивался из-под низкого обрыва, пробегал несколько сот ярдов, и, словно оробев от яркого солнечного света, со странным бульканьем исчезал в каменистой расселине, открывшей навстречу ему песчаные губы. Оба наклонились и жадно попили чистой воды, вытекающей из первозданного мира. Освеженные, они выпрямились и огляделись.
Перед ними на овальной зеленой поляне неровным полукругом стояли пять или шесть круглых тростниковых хижин, похожие на соломенные накидки исполинских пасечников. В дальнем конце поляны к тому самому уступу, из которого вытекал ручеек, прилепилась крохотная часовня. Перед ней стоял несоразмерно большой крест. Была здесь даже миниатюрная звонница, на которой висел, ярко сверкая на солнце, старый судовой колокол - единственное медно-желтое пятно в океане растительной зелени.
Небольшое, но яркое художественное наследие Эдгара Аллана По занимает особое место не только в американской, но и во всей мировой литературе. Глубокое знание человеческой души, аналитическая острота ума, свойственные писателю, поразительным образом сочетаются в его произведениях с необычайно богатои фантазией. «По был человек плененный тайнами жизни — писал М. Горький. — Все что сказано и что мог сказать этот человек, рисует его как существо, охваченное святой страстью понять душу свою, достичь глубины ее».
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.