Антология средневековой мысли. Том 1 - [167]

.

Этика была представлена у Абеляра как дисциплина, предмет которой предполагает оценку деятельности как человечества в целом, так и конкретного поколения людей. С возникновением вXI в. мощного светского интеллектуального запроса нравственной ориентированности в мире одним из центральных пунктов философии Абеляра стало определение этических понятий (прежде всего понятия греха) в их отношении к правовому обеспечению, что породило проблему соотношения двух форм права: естественном и позитивного. Естественное право определяло понятия греха и добродетели применительно к Высшему Благу (Богу), позитивное — к праву общему, человеческому, принципы которого были разработаны еще в античной философии; проблема же того, как возможно достижение блага — собственным усилием или предначертанностью закона — заставила обратиться к иудейской религии. Потому Абеляр заострял внимание при выработке собственной позиции на различные возможности и функции философствования в различных культурных средах, что порождало идею дистанцированности философии от теологии, способствуя возникновению проблемы статуса философии и теологии как отдельных дисциплин.

Позиция Петра Абеляра, выраженная в трактате «Этика, или Познай самого себя», состояла во введении в этику понятия интенции (intentio) — осознанного умысла поступка, в отрицании воли как инициатора поступка (воля, обузданная добродетелью воздержания, перестает быть основанием для греха), в переносе внимания с поступка на оценку состояния души, которое позволяет выявить при внешне одинаковых поступках различные намерения («двое вешают некоего преступника. Один движим ревностью к справедливости, а другой — застарелой вражеской ненавистью, и хотя совершают одно и то же деяние... из-за разницы в намерении одно и то же делается разно: одно — со злом, другое с добром»[395]). Следствия такого отношения к греху таковы: поскольку грех определялся через интенцию и искупался осознанным раскаянием и покаянием, что происходило благодаря внутреннему вопрошанию души, то 1) грешнику не нужен посредник (священник) в общении с Богом; 2) грешниками не являются люди, совершившие грех по неведению или в силу неприятия евангельской проповеди (например, палачи Христа); 3) человек наследует не первородный грех, а наказание за этот грех.

Если этика, по Абеляру, представляет собой пути постижения Бога, то логика есть рациональный способ созерцания Бога. Этика и логика рассматривались как моменты единой те о-логической системы. Все понятия в такой системе обретали тео-этико-логическую нагруженность, В силу соединения в одном понятии двух разнонаправленных значений (мирского и сакрального), такое философствование можно назвать медитативной диалектикой. Абеляр теоретически показал, что в теологически ориентированном мире меняется статус диалектического знания. Формально-логическое знание перестает быть равноправным с логикой диспута. Поскольку всеобще-необходимое знание принадлежит только Богу, то перед Его Лицом любое определение приобретает модальный характер. По Абеляру, который в данном случае развивал идеи Августина и Боэция, бесконечная множественность видообразующих признаков, с помощью которых осуществляется попытка определения вещи, обнаруживает ее неопределимость. Определение замещается описанием, которое есть иносказание вещи (метафора, метонимия, синекдоха, ирония и пр.), троп.

Троп или система тропов (тропология), концепт, перенос (трансляция), интенция, субъект-субстанция — основные понятия философии Абеляра, которые обусловили его подход к проблеме универсалий. Его логика представляет собой теорию речи, поскольку в ее основании лежит идея высказывания, осмысленного как концепт. Концепт, представленный как связь вещи и речи о вещи, есть, по Абеляру, универсалия, поскольку именно речь «схватывает», или конципирует, все возможные произнесения, отбирая необходимое для конкретного представления вещи. Концепт, по Абеляру, следующим образом отличается от понятия. Понятие непосредственно связано с языковыми структурами, которые выполняют объективные функции становления мысли, независимо от общения. Он, прежде всего, связан с сигнификацией, значением, ибо «главное значение имени называется понятием»[396]. Концепт же неразрывно связан с общением, или со смыслом. Определение его таково: 1) он формируется речью, 2) освященной, по средневековым представлениям, Св. Духом и 3) потому осуществляющейся «по ту сторону грамматики или языка» — в пространстве души с ее ритмами, энергией, интонацией; 4) концепт предельно субъектен; 5) изменяя душу размышляющего индивида, он при формировании высказывания предполагает другого субъекта, слушателя или читателя; 6) он актуализирует те или иные смыслы в ответах на его вопросы; 7) память и воображение — неотъемлемые свойства концепта, 8) направленного на понимание здесь и сейчас, с одной стороны, но с другой — он 9) синтезирует в себе три способности души и как акт памяти ориентирован в прошлое, как акт воображения — в будущее, а как акт суждения — в настоящее. С понятием концепта связаны особенности логики Абеляра: 1) очищение интеллекта от грамматических структур; 2) вкладывание в интеллект способности конципирования, связывающего его с разными модификациями души; 3) это позволило ввести в логику временные структуры. Концептуальное видение есть особого рода «схватывание» всеобщего: не в вещах, не в именах, но во всеобщем взаимопредполагании вещей, в их взаимовысказывании через звук. Универсалия — не человек, не животное и не имя «человек», «животное». Это их всеобщая, звуком выраженная связь