Антология современной британской драматургии - [16]

Шрифт
Интервал

ЭНДЖИ. А вот и нет, делала.

КИТ. С кем?

ЭНДЖИ. Так я тебе и сказала / с кем.

КИТ. Все равно не делала.

ЭНДЖИ. Откуда ты знаешь?

КИТ. С кем?

ЭНДЖИ. Не скажу.

КИТ. Ты же говоришь, что все мне рассказываешь.

ЭНДЖИ. Мало ли что, может, я наврала.

КИТ. С кем? Ты не можешь сказать, потому что / ты никогда — …

ЭНДЖИ. Шшш.


>ДЖОЙС вышла из дома. Она останавливается посреди двора и прислушивается.

>Они слушают.


ДЖОЙС. Энджи, ты здесь? Кит? Ты здесь, Китти? Чаю хотите? У меня есть шоколадное печенье. Выходите. Я чайник поставлю. Вкусное печеньице, Энджи.


>Все трое слушают и ждут.


Ах ты, засранка. Можешь тут подохнуть. Я запру заднюю дверь.


>Все ждут.

>ДЖОЙС возвращается в дом.

>Некоторое время ЭНДЖИ и КИТ сидят молча.


КИТ. А если война, где самое безопасное место?

ЭНДЖИ. Нигде.

КИТ. Мама говорит. Новая Зеландия. Кожа вся в огне слезет. Поехали в Новую Зеландию?

ЭНДЖИ. Я здесь не останусь.

КИТ. Поехали в Новую Зеландию?

ЭНДЖИ. Ты еще маленькая.

КИТ. Ты еще маленькая.

ЭНДЖИ. Мне уже можно замуж.

КИТ. Ты не хочешь замуж.

ЭНДЖИ. Не хочу, но могу.

КИТ. Я узнаю, где они будут ее бросать, и прямо там встану.

ЭНДЖИ. Ты не сможешь узнать.

КИТ. Все лучше, чем ходить с кожей, которая по земле волочится. Брр! / Вот ты хотела бы ходить с кожей, которая по земле волочится?

ЭНДЖИ. Ты не сможешь узнать, дура, это секрет.

КИТ. Куда ты едешь?

ЭНДЖИ. Не скажу.

КИТ. Почему?

ЭНДЖИ. Это секрет.

КИТ. Но ты же мне рассказываешь все свои секреты.

ЭНДЖИ. Настоящие не рассказываю.

КИТ. Рассказываешь.

ЭНДЖИ. Нет, не рассказываю.

КИТ. Я хочу куда-нибудь уехать от войны.

ЭНДЖИ. Да забудь ты про войну.

КИТ. Не могу.

ЭНДЖИ. Надо. Это скучно.

КИТ. Всю ночь про нее буду думать.

ЭНДЖИ. Все равно я что-нибудь еще сделаю.

КИТ. Что? Ну, Энджи, что? Энджи.

ЭНДЖИ. Это правда секрет.

КИТ. Это же не будет хуже котенка. И чем мать убить. И чем война.

ЭНДЖИ. Ни за что не скажу, хоть ты сдохни.

КИТ. Мама говорит, это нехорошо, что ты играешь с ребенком моего возраста. Она говорит, а почему у нее нет друзей ее возраста. В школе говорят, ты какая-то странная. Она говорит, что ты плохо влияешь. Она хочет поговорить с твоей матерью.


>ЭНДЖИ начинает выворачивать КИТ руку, пока та не вскрикивает.


ЭНДЖИ. Все ты врешь.

КИТ. Это она сказала, не я.

ЭНДЖИ. Скажи, что говно ешь.

КИТ. Не дави на меня.


>ЭНДЖИ отпускает ее.


ЭНДЖИ. Да плевать мне. Я уезжаю.

КИТ. Ну и давай.

ЭНДЖИ. Вы все проснетесь однажды утром, а меня нет.

КИТ. Класс.

ЭНДЖИ. А когда, я тебе не скажу.

КИТ. Ну и давай.

ЭНДЖИ. Извини, что сделала тебе больно.

КИТ. Я устала.

ЭНДЖИ. Я тебе нравлюсь?

КИТ. Не знаю.

ЭНДЖИ. Точно нравлюсь.

КИТ. Я пошла домой.


>КИТ встает.


ЭНДЖИ. Нет, не пойдешь.

КИТ. Я устала.

ЭНДЖИ. Она тебя увидит.

КИТ. Она мне шоколадного печенья даст.

ЭНДЖИ. Китти.

КИТ. Куда ты едешь, скажи.

ЭНДЖИ. Сядь.


>КИТ опять садится в шалаш.


КИТ. Тогда давай, говори.

ЭНДЖИ. Поклянись.

КИТ. Клянусь.

ЭНДЖИ. Я еду в Лондон. С тетей увидеться.

КИТ. И что?

ЭНДЖИ. И все.

КИТ. Я со своей тетей все время вижусь.

ЭНДЖИ. А я со своей нет.

КИТ. Ну и что тут особенного?

ЭНДЖИ. Все особенное. Она особенная.

КИТ. Почему?

ЭНДЖИ. Особенная.

КИТ. Почему?

ЭНДЖИ. Особенная.

КИТ. Почему?

ЭНДЖИ. Мать ее ненавидит.

КИТ. Почему?

ЭНДЖИ. Потому что.

КИТ. Может, она не очень хорошая?

ЭНДЖИ. Она хорошая.

КИТ. Откуда ты знаешь?

ЭНДЖИ. Потому что знаю.

КИТ. Ты ж говоришь, ты ее никогда не видела.

НДЖИ. Видела в прошлом году. И ты видела.

КИТ. я?

ЭНДЖИ. Не важно.

КИТ. Я ее помню. Эту тетю. И что в ней особенного?

ЭНДЖИ. Она людям работу находит.

КИТ. Ну и что такого?

ЭНДЖИ. Мне кажется, я ее РЕБЕНОК. А мать на самом деле мне тетка.

КИТ. Почему?

ЭНДЖИ. Потому что она в Америку ездит, слушай, заткнись, а?

КИТ. Я была в Лондоне.

ЭНДЖИ. Обними меня и заткнись, потому что меня тошнит.

КИТ. Ты у меня на руке сидишь.


>Молчание.

>ДЖОЙС выходит из дома и тихо подходит к ним.


ДЖОЙС. Ну, хватит.

КИТ. А, здрасьте.

ДЖОЙС. Тебе пора домой.

КИТ. Мы хотим пойти в «Одеон».

ДЖОЙС. Во сколько сеанс?

КИТ. Не знаю.

ДЖОЙС. А фильм какой?

КИТ. Не знаю.

ДЖОЙС. Не очень-то много ты знаешь.

КИТ. Ну и что из этого?

ДЖОЙС. Сначала Энджи уберет свою комнату.

ЭНДЖИ. Не буду.

ДЖОЙС. Будешь, там свинарник.

ЭНДЖИ. Не буду.

ДЖОЙС. Значит, не пойдешь.

ЭНДЖИ. Нет, пойду.

ДЖОЙС. У тебя ведь денег нет.

ЭНДЖИ. За меня Кит заплатит.

ДЖОЙС. Нет.

КИТ. Давай помогу тебе убраться.

ДЖОЙС. Вот молодец.

ЭНДЖИ. Нет. Жди здесь.

КИТ. Тогда побыстрей.

ЭНДЖИ. Я не тороплюсь. Жди здесь.


>ЭНДЖИ идет в дом. Молчание.


ДЖОЙС. Ну не знаю.


>Молчание.


Как в школе дела?

КИТ. Нормально.

ДЖОЙС. Ты в каком классе? В третьем?

КИТ. Во втором.

ДЖОЙС. Твоя мама говорит, у тебя большие успехи в английском.


>Молчание.


Может, Энджи и не надо было школу бросать.

КИТ. Ей там не нравилось.

ДЖОЙС. И мне не нравилось. И вот результат — посмотри на меня. Если у тебя в школе получается, то и потом получится. А Энджи, учись — не учись, все равно ничего не выйдет. Сейчас с работой очень тяжело, не возьмут ее никуда. А возьмут — не завидую я ее начальнику. Пусть уж лучше замуж идет. А кто ее возьмет? Такие, как она, обычно так дома и остаются. Ты, Кит, кем хочешь стать, когда вырастешь?

КИТ. Физиком.

ДЖОЙС. Что?

КИТ. Ядерным физиком.

ДЖОЙС. Зачем?

КИТ. Я смогу, я умная.

ДЖОЙС. Я знаю, киска, что ты умная.


Еще от автора Мартин Макдонах
Калека с острова Инишмаан

Герои «Калеки с острова Инишмаан» живут на маленьком заброшенном ирландском острове, где все друг друга знают, любят и ненавидят одновременно. Каждый проклинает свою долю, каждый мечтает уехать, но не каждый понимает, чем может обернуться воплощение мечты. Калеке Билли, самому умному и в то же время самому несчастному жителю острова, выпадает шанс изменить жизнь. Именно он, живущий на попечении двух странноватых тетушек и мечтающий узнать тайну своего рождения, отправится на Фабрику Грез вслед за голливудскими режиссёрами, затеявшими съемки фильма об ирландских рыбаках.


Человек-подушка

«Мартин Макдонах действительно один из великих драматургов нашего времени. Глубочайший, труднейший драматург Ничем не проще Островркого, Чехова, Олби, Беккета. Его «Человек-подушка» глубже, чем любые политические аллюзии. Там есть и мастерски закрученная интрига, и детективная линия – так что зрители следят просто за выяснением тайны. Но там есть еще и напряженная работа мысли. Пьеса об ответственности за слово, о том, что вымышленный мир способен быть сильнее реальности. О том, что в самом жутком мире, где все должно закончиться наихудшим образом, все-таки есть чудо – и оно побеждает неверие в чудо».Кирилл Серебренников.


Безрукий из Спокана

В пьесе действие происходит не в мифопоэтической Ирландии, а в современной Америке. МакДонах предлагает дерзкую, ироничную, уморительно смешную и, действительно, чрезвычайно американскую историю. Здесь стреляют, угрожают взрывом, кидаются отрезанными руками и все потому, что 27 лет назад Кармайкл из Спокэна при загадочных и невероятных обстоятельствах потерял руку, которую на протяжении всех этих лет он маниакально пытается вернуть… Но комическая интрига усложняется еще и тем, что помощниками и противниками Безрукого в его бесконечном американском путешествии на короткий отрезок времени становятся афроамериканец, приторговывающий марихуаной, его белая подружка и шизофренический портье.


Череп из Коннемара

«Череп из Коннемары» — жесткая и мрачная комедия. Все, что отличает драматургию Мак-Донаха, обнаженный психологизм, абсурдная тупиковость узнаваемых жизненных ситуаций, жестокость людей и обстоятельств, «черный юмор» — все в этой пьесе возведено в высшую степень.Главное действующее лицо — Мик Дауд, линэнский могильщик, должен в компании с братьями Хэнлон извлечь из могилы тело своей жены, погибшей семь лет назад при таинственных обстоятельствах. Все жители городка подозревают самого Мика в убийстве.


Крокодилия

Красивое и уродливое, честность и наглое вранье, любовь и беспричинная жестокость сосуществуют угрожающе рядом. И сил признаться в том, что видна только маленькая верхушка огромного человеческого айсберга, достает не всем. Ридли эти силы в себе находит да еще пытается с присущей ему откровенностью и циничностью донести это до других.Cosmopolitan«Крокодилия» — прозаический дебют одного из лучших британских драматургов, создателя культового фильма "Отражающая кожа" Филипа Ридли.Доминик Нил любит панка Билли Кроу, а Билли Кроу любит крокодилов.


Тоскливый Запад [=Сиротливый Запад]

«Сиротливый Запад» — жестокая и мрачная комедия. Все, что отличает драматургию МакДонаха, обнаженный психологизм, абсурдная тупиковость узнаваемых жизненных ситуаций, жестокость людей и обстоятельств, «черный юмор» — все в этой пьесе возведено в высшую степень.На сцене — парадоксальное, гипнотическое соединение корриды и шахматной партии. В фокусе внимания — два брата, бездонные пропасти их травмированных душ, их обиды и боль, их жажда и неспособность Полюбить и Понять. Почти гротесковая комедийность неожиданно срывается в эмоциональную и нравственную бездну.


Рекомендуем почитать
Антология современной польской драматургии

В антологии собраны разные по жанру драматические произведения как известных авторов, так и дебютантов комедии и сочинения в духе античных трагедий, вполне традиционные пьесы и авангардные эксперименты; все они уже выдержали испытание сценой. Среди этих пьес не найти двух схожих по стилю, а между тем их объединяет время создания: первое десятилетие XXI века. По нарисованной в них картине можно составить представление о том, что происходит в сегодняшней Польше, где со сменой строя многое очень изменилось — не только жизненный уклад, но, главное, и сами люди, их идеалы, нравы, отношения.


Антология современной французской драматургии. Том II

Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии.