Антиваксеры, или День вакцинации - [36]

Вопрос был вроде простой, но с подвохом, и Бабушкин это прекрасно понимал. Он тщательно подумал, прежде чем дать ответ.

– Иван Иванович митингов и не устраивает, – сказал наконец Андрей Николаевич, – для таких дел в партии есть ее официальный глава, Троцкий.

– А чем тогда он занимается? – спросил Бритвин, – сидит сиднем в своем подвале?

– Он идеолог, ведет работу по сплочению партии, поддержанию ее духа, – объяснил Бабушкин, – Иван Иванович прирожденный лидер, и людей держит в кулаке очень крепко. А насчет того, способен ли он устроить заварушку? Сложно сказать, но я думаю, что при необходимости он может сотворить любую пакость!

– А Троцкий, лидер антиваксеров, он что за человек, расскажите свое мнение о нем? – спросил Бритвин.

– Чисто опереточный злодей и совершенно пустой человек, – ответил главный редактор, – Иван Иванович держит его для организации митингов, да произнесения речей. Ведь сам он лицо абсолютно не публичное. Но номинальный лидер партии похоже искренне считает себя главным. Вот только кроме него, так больше никто не думает. Хотя двигать речи и воодушевлять толпу Троцкий умеет великолепно, псевдоним обязывает.

И Андрей Николаевич захихикал.

– А еще есть какая-нибудь сила в партии, способная на реальные действия, независимо и без ведома Ивана Ивановича? – спросил полковник.

– По крайней мере мне о такой силе ничего не известно, – пожал плечами Бабушкин, – я думаю, что без ведома секретаря в партии и муха не пролетит. Хотя конечно, полностью исключать такой вариант нельзя.

– Скажите, Андрей Николаевич, – продолжил Бритвин, – Вы практически в каждом номере Зари коммунизма смешиваете Ивана Ивановича с грязью, он у Вас каких только злодеяний не совершил уже, на пару с Троцким. Но почему он так равнодушно относится к Вашей писанине? Я вот честно скажу, на его месте давно бы послал кого-нибудь постращать Вас маленько. А он никаких действий в отношении Вас даже и не предпринимает.

Андрей Николаевич искренне рассмеялся.

– Потому, что такой писаниной чувствительные струны его души не задеть, – сказал он.

– А как их задеть? – спросил полковник заинтересованно, – Вы случайно не знаете?

– Случайно знаю, – ответил Бабушкин.

Тут Бритвин и посвятил Андрея Николаевича в свой план. Нужно будет написать в газете статью, которая реально разозлит секретаря антиваксеров. Тот, в свою очередь, отправит парочку боевиков отомстить оппоненту. Но одним из мстителей будет тайный агент ФСБ, внедренный в партию, а вторым наверняка какой-нибудь никчемный человек, которого не жалко слить после операции. Антиваксеры придут и сыграют с Андреем Николаевичем шутку с незаряженным пистолетом (полковник по материалам наблюдения знал о любимой забаве Ивана Ивановича, и она стала неотъемлемой частью плана, а Бритвин тут же посвятил и Бабушкина в суть этой шутки).

Агент после операции устрашения придет к Ивану Ивановичу и скажет, что главный редактор в ходе нее случайно убит. А по реакции секретаря партии на неожиданное известие будет понятно, представляет он какую-нибудь реальную опасность или нет. В любом случае, никаких непредвиденных действий совершить Ивану Ивановичу никто не даст, ведь он будет находиться все время под плотным наблюдением. А Андрей Николаевич после нападения посидит пару дней дома, чтобы антиваксеры поверили в его смерть.

Бритвин не сказал Бабушкину несколько важных подробностей планируемой операции, так как, во-первых, они зависели от личности напарника Штыка, которого выберет секретарь, а во-вторых, его собеседнику и не следовало этих подробностей знать.

Андрея Николаевича роль подсадной утки сильно испугала, и он отказался участвовать в таком опасном деле. Тогда полковник взял с него подписку о неразглашении и предложил подумать несколько дней, а потом снова дать ответ, уверив собеседника, что операция будет совершенно безопасной. И вот, неделю спустя Бабушкин еще раз пришел к Бритвину и дал согласие. Выглядел он уверенно и похоже уже ничего не боялся. А через сутки вышла та самая злополучная статья в Заре коммунизма о неудачливом поэте, так разозлившая Ивана Ивановича.

Три дня назад, в понедельник Штык сообщил, что секретарь партии нашел ему напарника, а операция устрашения назначена на вечер вторника. Бритвин вызвал Бабушкина, представил ему агента, и они обговорили все детали предстоящего дела. Будущий напарник Штыка и шапочный знакомый Андрея Николаевича, непутевый Олег Кузнецов, конечно же никакой реальной опасности ни для кого не представлял. Но полковник решил попутно проверить и его, на тот случай, если Олег лишь умело прикидывается простачком. После щелчка пистолета жертва притворится мертвой, а агент Бритвина проверит реакцию Кузнецова на неожиданную смерть редактора.

Операция была спланирована блестяще и должна была пройти без сучка и без задоринки.

Глава 27. Террорист Иван Иванович

(четверг, 20:00, двое суток до Дня вакцинации)

В келье серого кардинала партии антиваксеров горел весь возможный свет, а висящее на стене радио создавало успокаивающий шумовой фон. Пока полковник Бритвин предавался невеселым воспоминаниям, Иван Иванович, как заправский террорист, мастерил у себя на дому взрывное устройство с часовым механизмом. Работа была очень ответственной, но, тем не менее, хорошо ему знакомой.