Антифа. Молодежный экстремизм в России - [30]
В связи с этим многие участники радикальных групп просто не могут выплеснуть свои эмоции. Кроме того, они чувствуют обиду и злость в отношении лиц, по их мнению, проявляющих сознательное «неуважение» к представителям «государствообразующей» коренной нации. Эти настроения также могут найти свое проявление в совершении агрессивных противоправных действий.
Значительная численность сторонников радикальной идеологии. Необходимо отметить, что за 15 лет нестабильной социально-экономической и политической ситуации в России произошло накопление значительной численности сторонников радикальных идеологий различного толка, от ультраправых и ультралевых, до религиозных. Большинство групп ультраправых (и ультралевых) радикалов начали возникать еще в начале 90-х годов, однако через несколько лет их численность начала быстро увеличиваться. Наиболее значительным число ультраправых радикалов стало в период 1998–2003 годов, во время расцвета российского скинхед-движения.
Последствия этого роста сказались и на численности и составе участников молодежных радикальных групп. В настоящее время в России существует достаточно большой слой людей, потенциально готовых как к участию в деятельности наиболее радикальных и экстремистских объединений, так и к совершению насилия на расовой почве. Кроме того, можно отметить, что, несмотря на колоссальное давление со стороны правоохранительных органов, структур государственной власти и общественных объединений численность сторонников радикальных идей и принципов среди молодежи значительно не уменьшилась. В период с начала «расцвета» скин-движения (и подобных групп) и до настоящего времени в местах лишения свободы находиться уже не менее 1000 человек, не отрицающих то, что они были или являются ультраправыми радикалами[120].
Более того, участники ультраправого политического спектра оказались способны к сохранению «идеологического ядра» носителей основных идей и принципов. При этом за это время можно отметить, что слой сторонников ультраправой идеологии оказался способен и к дальнейшему воспроизведению своих сторонников. В настоящее время и происходит такая «смена поколений». Места «отошедших от дел», убитых в драках, попавших в тюрьму сторонников «белой расовой революции» 70-го года рождения, занимают новые «солдаты расовой войны» родившиеся в 80-х и даже 90-х (!) годах.
По мнению к.б.н. ведущего научного сотрудника Медико-генетического центра РАМН Олега Балановского (одного из авторов исследования «Русский генофонд на Русской равнине»), «наши исследования показали, что татаро-монгольское иго практически не оставило следов в русском генофонде… Генофонд русских – почти полностью европейский. Монгольских генов в нем не обнаружено… При этом русский генофонд умудрился и по сей день сохранить свою самобытные черты – генофонд предков»[121].
Однако в связи с обилием обилия групп «этнически чуждого населения» конфессиональный и внешний вид населения России начинает существенно меняться. При этом, вопреки мнению ряда представителей властных структур, проблема сохранения своей «национальной идентичности» сегодня волнует многих жителей страны, которых вопреки их желанию сохранить свою национальную и этническую самобытность упорно именуют «россиянами».
При прогнозировании генетических изменений российского населения необходимо учесть и то, что значительная часть населения России уже сейчас крайне отрицательно относится не только к попыткам «культурной» ассимиляции, но и к смешанным межнациональным бракам.
Например, по данным всероссийского опроса ВЦИОМ проведенным в 2004 г.[122]:
Неодобрительно отнеслись бы к браку близкого родственника (дочери, сына, внука) с…
Миграция в московском регионе. Наиболее хорошо плоды миграции заметны в московском регионе, где уже с начала 90-х годов столицу России – Москву – накрыла настоящая «кавказская волна». По сравнению с 1955 годом численность мигрантов из республик Закавказья выросла в 20 раз[123]. Например, армянская диаспора в Москве за последние 10 лет увеличилась с 40 тысяч до приблизительно 500 тысяч (то есть более чем в 10 раз), грузинская – с 25 до 70 тысяч[124].
Численность национальных диаспор быстро растет и в самой России. Только за период 1993–1994 годов в Россию въехало около миллиона грузин, из которых 650 тысяч получили российские паспорта[125]. Численность китайской диаспоры (на 2009 год) возросла в 35 раз, вьетнамской – в 14 раз, корейской – в 2,5 раза[126].
Изменения состава населения сегодня видны очень явно. Если к концу 80-х годов прошлого века численность этнических меньшинств не превышала в столице 10 % от общего числа москвичей, то сегодня благодаря выходцам из южных республик СНГ ситуация резко изменилась. По некоторым данным, только «лиц кавказкой национальности» в Москве около 30 %. Социологи между тем бесстрастно сообщают, что мусульманские диаспоры теперь наряду с остальными москвичами и градообразующие (не менее 1 % от общего числа жителей), и градоопределяющие (не менее 10 % горожан)[127].
По прогнозам ведущего научного сотрудника института общей генетики им. Вавилова, кандидата биологических наук Ольги Леонидовны Курбатовой, «в
