— Георг… — фыркнул принц. — Эти тела, которые тебе так нравятся, кривые и убогие. Ты даже обратиться ко мне как подобает не можешь, — он раздражённо ткнул себя двумя пальцами в горло, показывая, что человеческий речевой аппарат не рассчитан на сарнитскую речь.
— Обратиться… — вздохнул Бекингем, разливая новую порцию виски по стаканам. — Я даже мысленно не могу этого правильного сделать, — он указал на свою голову. — А ты говоришь про речь. Хватит, Георг. Не первый день мы тут. Чего снова яришься? На ностальгию пробило?
— Ностальгия, говоришь? Тебя это удивляет, после того как объявились космодесантники?
— Да какие они космодесантники, — махнул рукой лорд. — Личинки космодесантников. До тех железных тварей, которые сожгли наше гнездо, им далеко!
— И что? Вильгельм и Мишель пали. А ты знаешь, как хорошо они питались. Обычный Гуру бы с ними не справились. Сомнений нет, не только мы появились в этом мире. Аномалия выбросила сюда и Александрийцев!
— Нас больше! И мы сильнее!
— С чего ты решил?!
— С того, что будь по-другому, сейчас бы Российская Империя расширяла границы, а не мы.
— Так она и расширяет! Силами своих кланов!
— Этого недостаточно, — покачал головой Бекингем. — Ты понимаешь, что, я прав. Гуманоиды разрозненны. Они не могли оказаться вместе, как мы. Не могли. Поэтому я буду считать, что нас больше. И у нас есть все шансы решить эту проблему и… — Бекингем сжал пустой стакан. Хрусталь треснул, а за фигурой лорда проявилась полупрозрачная фигура огромного богомола. — И мы уничтожим Александрийцев.
— Уничтожим, — сухо поддержал его принц. — Вот только придётся действовать тоньше! Нужно подобраться ближе. А затем ударить вподбрюшье и вскрыть его.
— Выпить досуха, наслаждаясь агонией! Да, Георг! Так мы и поступим! И знаешь, у меня уже созрел план действий. Подойдём к границам их империи!
* * *
Рассвет только забрезжил над Москвой, а Канцлер Российский Империи Александр Борисович Годунов уже был на ногах. Заложив руки за спину, самый влиятельный человек империи размеренно шагал по Кремлёвскому парку, погрузившись в пучину своих мыслей.
«Боевая мощь, крепкая защита и повышенная мобильность… Если всё действительно так, это прорыв в военных технологиях… Даже если и не так…»
Да, едва проснувшись, он вновь начал прокручивать в голове полученную вчера информацию.
Александр Борисович искренне желал лично взглянуть на эти «летающие доспехи», которые создали в лабораториях великого княжества Тверского. А затем, посмотрев своими глазами на техническое чудо, получить в руки подробный отчёт от верных инженеров.
Но, увы, пока он владел лишь крупицами информации. Теми, что донесли соглядатаи, докладывающие о ходе конфликта между российскими княжествами и европейскими кланами в Африке. Фотографии, сделанные ими, размыты и неточны. Опираться приходиться лишь на текст субъективных докладов.
«Этот Аскольд опять совершил что-то невероятное. Я уже скоро совсем перестану удивляться действиям и способностям этого парня».
Александр Борисович остановился возле старого дуба. Канцлер любил смотреть на это дерево. Оно было таким же величественным и огромным ещё в те далёкие времена, когда будущий Канцлер — улыбчивый мальчик Саша, под стол пешком ходил.
«Империи нужна эта мощь. Если эти костюмы в самом деле так хороши… А если и нет, Аскольд не бездельник. Он улучшит их…»
Тяжело вздохнув, Канцлер продолжил свой утренний моцион. Он думал о том, что новое оружие даже в руках одного княжества послужит на пользу империи. Но всё же оставлять это оружие лишь Твери как-то… расточительно.
«Нужно укрепить нашу связь с Тверью. Хм… Может быть, пригласить Оболенских на чай? А затем поговорить с великим князем и Аскольдом без обиняков? Оксана достойная партия. Вполне достойна младшего великого княжича. Да и приданное мы можем собрать такое, какое неспособен собрать никто другой…»
Александр Борисович улыбнулся в бороду. Идея выдать внучку замуж за Аскольда Оболенского ему нравилась с каждым днём все больше и больше. Он был готов форсировать события, отказавшись от излюбленной выжидательной тактики.
«Да, так и сделаем, — окончательно решил для себя Канцлер. — До начала учебного года сделаем Оболенским полноценное предложение. И…»
Мысль Годунова оборвалась, когда он увидел спешащему к нему генерала Холыпина. Этот коренастый боярин был начальником службы охраны Кремля и прилегающих территорий.
А когда такие люди начинают бегать, хорошего не жди.
— Что случилось, Вася? — прогремел Канцлер, когда между ним и генералом оставалось менее восьми метров мощёной плиткой дорожки.
— Беда, Александр Борисович! Вот! Смотрите!
Он подбежал к Канцлеру и протянул свёрнутый вдвое листок бумаги. Развернув его, Александр Борисович увидел выведенные красивым почерком слова:
«Ушла на прогулку. Не теряйте».
— Это ещё что за шутки, Вася? — побагровел Канцлер.
— Не шутки, Александр Борисович, — начал кланяться генерал. — Это нашли в опочивальне её императорского величества вдовствующей императрицы. Исчезла она, Александр Борисович! Нигде нет! Все обыскали! Как сквозь землю провалилась…
— Что??? — прогремел Канцлер. — Как такое может быть?! Я требую подробностей!
