Аннапурна - [71]

Открываю глаза. Я вишу головой вниз; веревка держит меня за шею и левую ногу. Я подвешен над пропастью в какой-то ледяной дыре. Развожу в стороны локти, пытаюсь прекратить невыносимое качание, отбрасывающее меня от одной стенки к другой. Подо мной виднеются нижние склоны кулуара. Дыхание восстанавливается. Какое счастье, что веревка выдержала!

Надо непременно выбраться отсюда. Ноги и руки потеряли чувствительность, но можно использовать небольшие неровности стенок, где уместится край подошвы. Резкими рывками мне удается освободить от веревки левую ногу. С большим трудом я переворачиваюсь и поднимаюсь на несколько метров. После каждого движения останавливаюсь, уверенный в том, что исчерпал последние силы. Через секунду, возможно, я сорвусь, и все будет кончено.

Еще одно отчаянное усилие – еще несколько сантиметров!.. Тяну за веревку… чувствую на другом конце что-то мягкое, наверное, тела шерпов. Я кричу… но так слабо!

В ответ гробовое молчание.

А где Гастон?

На меня падает тень, как будто проходит облако. Инстинктивно поднимаю глаза… Чудо!..

Две черные, испуганные физиономии вырисовываются на фоне голубого неба: Айла и Саркэ!

Шерпы целы и невредимы. Они собираются меня спасать. Я не в состоянии дать ни малейшего совета. Айла исчезает, Саркэ остается у края дыры. Они начинают тянуть веревку очень осторожно, чтобы не причинить мне боль. Уверенность и сила, с которыми они вытаскивают меня, укрепляют мое мужество. Наконец я вылезаю из дыры и валюсь на снег.

К счастью, при падении я и шерпы уравновесили друг друга. Веревка застряла на ледяном гребешке, и мы повисли по обеим сторонам его. Если бы не случай, мы летели бы еще пятьсот метров. Вокруг нас все перевернуто лавиной. Где Ребюффа? Я в смертельной тревоге: он не был связан… Подняв глаза, вижу его в ста метрах от нас.

– Все в порядке! – кричит он.

Я облегченно вздыхаю, но ответить ему не в силах. Лежа на снегу в полубессознательном состоянии, смотрю тупым взором на окружающий меня хаос.

Мы пролетели более ста пятидесяти метров. Оставаться здесь опасно! Что, если пойдет вторая лавина? Я говорю шерпам:

– Now… Doctor Sahib… Quick, very quick![97]

Стараюсь объяснить жестами, показать, что меня надо держать очень надежно. При этом выясняется, что я повредил левую руку. Невозможно ею двигать, она не сгибается в локте. Перелом? Может быть. Позднее увидим!

Скорее к Удо!

Ребюффа начинает спускаться, он идет на ощупь и очень медленно. Сердце сжимается при виде его. Он также летел с лавиной и, очевидно, ударился лицом об лед, так как губы кровоточат. Он потерял свои очки, впрочем, и я также. Мы вынуждены держать глаза закрытыми. Айла обнаруживает у себя пару запасных очков, которые приходятся мне как нельзя кстати. Саркэ не колеблясь отдает свои очки Ребюффа.

Нельзя терять ни секунды. Скорее вниз! Шерпы помогают мне подняться. Я двигаюсь с трудом, еле сохраняя равновесие. Шерпы понимают наконец, что должны меня страховать. Огибаем участок, где прошла лавина. Вскоре вновь видны следы.

Перед нами первая стена. Как по ней спускаться? Снова прошу шерпов страховать меня как можно лучше:

– Take me up strongly because…[98] – И я показываю им свои руки.

– Yes, sir, – отвечают они хором, как прилежные ученики.

Дохожу до крюка. От него вдоль стены свешивается веревка. За нее нужно ухватиться, другого выхода нет. Тяжелое испытание! Мои ноги, твердые как дерево, царапают ледяную стену. Онемевшие руки не могут держать тонкую веревку. Стараюсь обернуть ее вокруг кистей. Но они распухли, в нескольких местах кожа треснула. Громадные клочья кожи отделяются и прилипают к веревке. Обнажается мясо. Однако надо продолжать, нельзя же остановиться на полпути.

– Aila! Pay attention!.. Pay attention!..[99]

Чтобы освободить кисти, я пропускаю веревку через предплечье и таким образом рывками опускаюсь. Приземляясь, я прыгаю примерно с высоты метра. Веревка выворачивает мне предплечье и запястье. Резкий удар отзывается в верхней части ног. Странный треск заставляет меня думать, что где-то произошел перелом. Вероятно, я не чувствую боли из-за обморожения.

За мной спускаются Ребюффа и шерпы, и мы продолжаем путь. Он кажется мне бесконечным. Плато с лагерем II представляется невероятно далеким. Мои силы исчерпаны. Каждую секунду я готов сдаться. Зачем упорствовать? Теперь для меня все кончено. Совесть моя спокойна: все спасены. Остальные спустятся… Вижу далеко-далеко внизу палатки… Собираю остатки сил. Еще час, только час! Даю себе эту отсрочку, а затем, где бы я ни был, лягу на снег и, счастливый, освобожденный от всех забот, спокойно усну.

Это решение придает мне мужества. Я скольжу не останавливаясь. На таком склоне шерпы удерживают меня с трудом. Это чудо повторяется ежесекундно. Следы обрываются над бездной… вторая стена, самая большая, с навешенной веревкой. Пытаюсь примириться с неизбежным, но не могу даже представить себе, как я буду спускаться. Снимаю рукавицу с одной руки и красный шелковый шарф с другой. На этот раз все ставится на карту… Тем хуже для пальцев!

Помещаю Саркэ и Аилу на то место, откуда я обычно их страховал. Вдвоем, упираясь друг в друга, они держат страховочную веревку. Стараюсь схватить навешенную веревку. Никакой пощады! Закладываю ее между большим и указательным пальцами… Обе руки кровоточат. Начинаю спуск. Сразу же возникает мучительная альтернатива: если я отпущу веревку, мы все полетим вниз, если удержу, что останется от рук? Я удержу.